Николай Миклухо-Маклай - Путешествия на Новую Гвинею (Дневники путешествий 1874—1887). Том 2

Причины, почему я сделал этот пункт одним из параграфов условия, изложены мною в письме Географическому обществу (Изв. Геогр. общ., т. XVI, стр. 429).

Я убедился потом, что эти ночные визиты женщин находятся в связи с туземными обычаями.

См. мою статью об о-вах Адмиралтейства.

Дневник 1879 г. просмотрен и дополнен примечаниями в С.$Петербурге в октябре 1887 г.

Считая самое меньшее по 10 человек экипажа на пирогу (на некоторых было насчитано более сорока) и принимая число пирог в 45, выходит, что нападавших было 450–500 человек.

Посещение порта Андра пароходиком «Alice» послужило поводом сообщения, которое я, не без удивления, прочел в «Sitzungsberichte der Berliner Gesellschaft für Anthropologie, Ethnologie und Urgeschichte» (декабрь 1879 г.). Оно находилось в письме доктора Финша (Finsch), написанном им с о. Ялуит (главного острова Маршалловых о-вов) от 30 сентября. Ради курьеза я приведу это место письма: «…Miklouhо-Maclay ist mit einem Sydney-Trader nach den Admiralitäts gegangen und wohnt in einer Eingeborenenhütte mit Eingeborenen zusammen und studiert – Haie! von denen er täglich neue entdeckt. Hr. Robertson, der ihn auf den Admiralitäts traf, fürchtet sehr, dass ihn die Eingeborenen aufessen werden. Maclay hat aber Capitain und Steuermann einen Schein unterzeichnen lassen, dass man in diesem Falle an den Eingeborenen keine Rache resp. Vergeltung üben soll, sondern sich nur bemühe seinen Kopf zu erhalten und in Spiritus nach Petersburg zu senden…» Этот Робертсон (которого я не знаю) был на пароходе «Alice», вероятно, видел меня и слыхал, должно быть, мое замечание, которым я мотивировал свое желание вернуться на берег, что на берегу находится интересная для меня акула, которую я достаточно еще не рассмотрел. Это замечание превратилось в заявление: «Maclay… studiert Haie!» Откуда Робертсон взял, что я, пожалуй, попаду на обед туземцам, я не знаю: вероятно, это просто заключение из разных рассказов шкиперов о жестокости и людоедстве туземцев. Это пример, как появляются и распространяются «сообщения».

Итальянской службы.

В этом я ошибался. Это предложение женщины гостю оказывается, как я узнал, обычаем на о-вах Адмиралтейства.

Атапами называются особенным образом сплетенные циновки из листьев кокосовой и других пальм, употребляемые для крыш, стен, заборов и т. д. «Атап» – название малайское.

Было бы интересно убедиться, не встречается ли подобное имя, как «осокай», в одном из меланезийских диалектов. На одном из диалектов Фиджи лук называется «такай». Не лишено интереса то обстоятельство, что в этнологическом отделе Австралийского музея в Сиднее находится лук средней величины с ярлыком «Острова Адмиралтейства», без более подробного обозначения местности, где он был приобретен. Коллекция, в которой находился этот лук, была куплена музеем у какого-то шкипера. Не упуская из виду большой недостоверности сообщений коллекторов этого рода, факт этот, мне кажется, заслуживает внимания, вследствие того обстоятельства, что даже берега о. Адмиралтейства, не говоря уже о внутренности его, далеко не исследованы, и, может быть, именно в одной из таких непосещенных местностей туземцы и знакомы с луком. Это, однако же, не более как предположение.

Растертым пиролюзитом или, может быть, просто растертым углем.

К а д ь я н – циновка из листьев пандануса. «Кадьян» – название малайское.

T a п a – приготовленная древесная кора. «Taпa» – название полинезийское.

Красная охра заменяется здесь часто для окрашивания тела толченой сургучной яшмой.

Для резонанса мраль ставится на два толстых поперечных бруска из сухого дерева.

Имей я скверную привычку говорить более, чем знаю, и обыкновение давать проблематическим (для меня) личностям и вещам определенные названия, мне показалось бы здесь весьма уместным назвать этого черным вымазанного человека с болтающеюся белой раковиной чем-нибудь вроде жреца, кудесника или по крайней мере знахаря. Мне кажется, однако же, при моем настоящем знании обычаев туземцев о-вов Адмиралтейства, более соответствующим правде оставить титул этого человека вопросом открытым. Во все время моих четырех пребываний на этих островах я не видал никого и ничего, что бы дало мне право утверждать, что между этими островитянами есть личности, занимающие положение жрецов, колдунов и т. п.

Не тот, который плясал у трупа утром.

Туземцы большинства островов Меланезии не верят в естественную смерть, а считают ее следствием колдовства врагов умершего, почему смерть туземца сопровождается часто походом на одну из враждебных деревень, в которой, полагают, живет причинивший заговором смерть туземцу. Пример тому сообщен в моем письме Географическому обществу: «Второе пребывание на берегу Маклая на Новой Гвинее 1876–1877 гг.».