Дмитрий Милютин - Дневник. 1873–1882. Том 2 [litres]

Несколько времени тому назад получил я поздравительную телеграмму от генерала Бобровского с адресом: «Почетному президенту Военно-юридической академии». Не совсем поняв, с чем меня поздравляют, я ответил, благодаря в общих выражениях. Потом уже прочел в газетах, что вследствие единогласного постановления конференции академической испрошено было высочайшее соизволение на присвоение мне звания почетного президента Академии, а тайному советнику Философову – почетного члена; вместе с тем решено поместить в одной из зал Академии мой портрет. Только сегодня получил я наконец официальное уведомление об этом новом, лестном для меня знаке внимания. Решение конференции в особенности приятно мне теперь, когда я сошел со сцены. Оно делает честь конференции и доказывает, что пословица Les absents ont toujours tort [129] Отсутствующие всегда виноваты. – Прим. ред. не всегда справедлива.

21 ноября. Суббота.На днях получил письмо от генерала Обручева, который сообщает мне об окончании занятий комиссии, обсуждавшей вопросы о военных реформах, и о результатах продолжительных ее дебатов. Результат не очень утешительный. Хотя по обоим вопросам (о министерстве и об округах) большинство голосов на стороне существующего порядка, но с такими оговорками, что ничего доброго в окончательном решении ожидать нельзя. Старик Коцебу не выдержал характера и под конец поддался влиянию газетной полемики, а еще вероятнее – влияниям из Гатчины. Обручев пишет в крайне мрачном настроении; сам не надеется удержаться на своем месте.

Продолжаю получать частые письма от своего друга Головнина; присылка газетных вырезок с некоторого времени прекратилась; по-видимому, и самая полемика замолкла, хотя в «Порядке» еще и в последних номерах являлись статьи и «известия» о последних заседаниях комиссии – и по-прежнему в смысле, приязненном мне. Головнин продолжает настаивать на необходимости напечатания обстоятельной статьи для разъяснения военных вопросов, возбудивших столько споров и шуму; он находит нужным вразумить не только военную молодежь, но и людей более солидных и чиновных, смутно понимающих дело и легко поддающихся впечатлению прочитанных газетных статей. Головнин уговаривает меня приняться за перо.

После некоторого колебания я решился последовать его совету и в течение последней недели, во время ежедневных моих одиночных прогулок то в Алупку, то в Лиман набросал карандашом свои мысли по поводу всего высказанного в печати сумбура относительно преобразований Военного министерства и военных округов. Из этих заметок вышла довольно полновесная статья. Сегодня я закончил эту работу и завтра отправлю ее по почте Головнину, с предоставлением ему распорядиться по собственному его соображению.

Южный берег окончательно опустел; туристов почти уже не видно. В четверг уехали наши кореизские соседи – графиня Тизенгаузен с баронессой Пиллар. Между тем погода в иные дни бывает еще прекрасная, особенно по утрам. Мои прогулки между утренним чаем и обедом доставляют мне большое удовольствие.

29 ноября. Воскресенье.Головин продолжает с каждой почтой присылать мне вырезки из газет, как будто для того, чтобы не давать мне наслаждаться моим уединенным спокойствием. В газетах продолжается ярая полемика по поводу возбужденных вопросов о военных реформах. В некоторых статьях как будто выгораживают меня, нападая только на некоторые из сделанных мною по военной части реформ; в других же прямо нападают на меня с возмутительным цинизмом. Полученные вчера статьи этого рода до того бессовестны и гнусны, что я не имел охоты прочитать их все и бросил в огонь.

Более интересны были некоторые из печатных записок, поданных членами бывшей комиссии о военных реформах. В двух из них – великого князя Владимира Александровича и генерал-адъютанта Альбединского – прямо высказано мнение в пользу сохранения военно-окружной системы и объясняется весьма дельно, почему невозможно у нас применить прусскую систему территориальных корпусов. В записке генерал-лейтенанта Софиано, хотя и посвященной специально вопросу об артиллерии, также высказывается положительно мнение о выгодах и достоинствах нашей военно-окружной системы. В том же смысле и еще категоричнее описывает Скобелев выгоды военно-окружного устройства, хотя и предлагает, со своей стороны, некоторые изменения в частностях положения.

В записках генералов Лобко, Якимовича и генерал-адъютанта Черткова (Григория) главная мысль та, чтоб не ломать существующего, не имея в виду чего-либо уже выработанного и положительно лучшего. Лобко в особенности умно развивает соображения о невыгодных последствиях неустойчивости в нашем военном устройстве. Затем, в прочих записках (великого князя Николая Николаевича, графа Тотлебена, графа Шувалова 2-го, генерал-адъютанта Радецкого, отчасти генерал-лейтенанта Роопа) высказываются такие противоположные мнения, предлагаются такие фантастические, необдуманные желания о переустройстве нашей военной администрации, что беспристрастный и здравый ум должен из них вывести заключение скорее в пользу существующей военно-окружной системы, чем против нее. В каждой записке, отдельно взятой, встречаются поразительные противоречия, необдуманность и путаница в понятиях.