Робер Мерль - Уик-энд на берегу океана

— Им в санатории и без тебя дела хватает.

— Ну и пусть, — сказал Дьери, — раз вы меня бросили, пойду один.

Александр поднялся и подтянул пояс.

— Ладно уж, — сказал он, — твоя взяла. Идем.

Он нерешительно оглянулся на фургон. Майа тоже поднялся.

— И я пойду. Вдвоем уж как-нибудь дотащим тело.

— Не смей так говорить, — сказал Дьери.

Александр снова тревожно оглянулся на фургон.

— Я останусь, — улыбнулся Пьерсон. — Не беспокойся, я никуда не уйду.

— Из-за царапины! — бросил Майа через плечо.

Пьерсон глядел, как они удаляются втроем, Майа посередине. Александр — такой здоровенный, а Дьери — такой жирный, что Майа рядом с ними казался до странности тонким. Они вступили на территорию санатория и пошли по аллее. Потом завернули за купу деревьев и пропали из виду.

Внезапно Пьерсон почувствовал себя ужасно одиноким. Он вытащил из кармана трубочку, нерешительно посмотрел на нее, снова сунул в карман. Потом сел на свое обычное место, прислонился к ограде санатория. Он просидел так несколько минут и только сейчас заметил, что все время думает о грядущих неделях и месяцах. Затем он уперся локтями в колени, прикрыл ладонями лицо и начал молиться.

А те трое шли по главной аллее санатория. «Гравий, — думал Майа, — до чего же приятно ходить по гравию». Под ногами твердо, и даже чуть поскрипывает… Не то что песок. Здесь песок повсюду. При каждом шаге вязнешь в песке.

Дьери обернулся к Александру.

— Вызовешь помощника хирурга Сирилли.

— А кто это?

— Знакомый врач.

— А откуда ты его знаешь?

— Вчера познакомился. Я оказал ему небольшую услугу.

— Опять тайны.

— Короче, вызовешь. Иначе придется ждать очереди часа два. А за это время я изойду кровью.

— Ну, к чему эти преувеличения? — сказал Майа. — Кровь почти не идет.

Он искоса поглядел вправо. Двое солдат без гимнастерок, зажав в зубах сигареты, наводили порядок среди трупов. Рядом лежала груда одеял и стояли сложенные носилки. Крови не было видно, но повсюду были разбросаны лохмотья защитного цвета, прикрывавшие какие-то бесформенные куски. Двое солдат растягивали одеяло и складывали на него первые попавшиеся обрубки, а потом, когда, по их мнению, набиралось достаточно, взваливали тюк на носилки. Работали они не спеша, методически.

— С врачами всегда полезно поддерживать добрые отношения, а особенно в теперешние времена, — сказал Дьери. — Ведь не каждого станут лечить. Куда там. Им и вздохнуть некогда.

Когда они вошли в перевязочную, Майа затошнило от едкого запаха сукровицы и пота. Очереди ждали человек шестьдесят, большинство — на ногах. Некоторые сидели прямо на полу, привалясь к стене. Один из ожидавших, смертельно бледный, лежал посередине комнаты. Большинство было без рубашек, и пот стекал по их лицам, сбегал струйками с затылка, струился между лопаток.

В дальнем углу перед закрытой дверью сидел за столом низенький капрал, безусый блондинчик в какой-то фантастической форме. Стол был с умыслом поставлен так, чтобы загородить проход в операционную. Перед капралом лежала огромная книга для регистрации, какие-то разноцветные карточки, большие листы, отпечатанные типографским способом. Он то и дело записывал что-то на отрывном листке, затем переносил записанное в книгу, хватал отпечатанную типографским способом карточку, перечеркивал ее решительным движением синего карандаша и подкалывал скрепкой к странице книги. Время от времени он вскидывал голову и скучающе-надменным взглядом обводил раненых.

Все втроем они подошли к столу. Капрал, опустив глаза, стал копаться в своих записях.

— Мне хотелось бы видеть помощника хирурга Сирилли, — начал Дьери.

Низенький капрал даже головы не повернул. Безусый блондинчик, щеголь. Воздух вокруг него чуть благоухал одеколоном.

— Он занят.

— Мне хотелось бы видеть помощника хирурга Сирилли.

— Занят, — ответил капрал, почти не шевеля губами.

Дьери даже бровью не повел. Он прочно стоял перед столом. Стоял угрожающей громадой.

— Сходите, пожалуйста, за ним.

Капрал поднял голову, посмотрел на всех троих, не задержавшись ни на ком взглядом.

— Если вы ранены, — все так же не разжимая губ, сказал он, — станьте в хвост. Когда придет очередь, вас перевяжут.

— Да я не об этой царапине говорю, — сказал Дьери. — Соблаговолите передать помощнику хирурга Сирилли, что с ним хочет поговорить лейтенант Дьери. По срочному делу.