Чарльз Диккенс - Домби и сын

Съ этими словами кузенъ Фениксъ сдѣлалъ джентльменскій поклонъ и вышелъ изъ дверей, побѣдивъ не безъ труда упрямство своихъ ногъ.

Нѣсколько минутъ обѣ дамы сидѣли безмолвно, одна подлѣ другой. Наконецъ, Эдиѳь, снимая съ груди запечатанный пакетъ, прервала молчаніе, тихимъ, но трогательнымъ голосомъ:

— Я могла умереть скоропостижно или вслѣдствіе какихъ-нибудь непредвидѣнныхъ обстоятельствъ; тайна въ такомъ случаѣ была бы унесена въ могилу, и никто бы ея не открылъ изъ живущихъ на землѣ. Этого я не хотѣла, милая Флоренса, не хотѣла для васъ. Возьмите этотъ пакетъ: для васъ онъ написанъ и для васъ изложены въ немъ всѣ подробности моей тайны.

— Могу показать его папенькѣ?

— Можете кому угодно; онъ ваша неотъемлемая собственность. Но пусть м-ръ Домби знаетъ, что другими путями онъ не получилъ бы отъ меня никогда ничего.

Продолжительное молчаніе съ обѣихъ сторонъ. Эдиѳь сидѣла съ глазами, опущеннымй въ землю.

— Маменька, онъ потерялъ все свое имѣніе. Онъ былъ на краю могилы. Онъ страдаетъ и жестоко страдаетъ, даже теперь. Неужели ничего больше, ни одного слова, я не должна ему сказать отъ вашего имени?

— Правда ли, Флоренса, что онъ очень тебя любитъ?

— Правда, милая мама, правда!

— Скажи ему, я очень жалѣю, что судьба свела насъ въ этомъ мірѣ.

— И — ничего больше?

— Скажи ему, если спроситъ, если онъ точно измѣнился…

Она остановилась. Было что-то въ безмолвномъ прикосновеніи руки Флоренсы, что ее остановило.

— … но такъ какъ онъ сдѣлался теперь другимъ человѣкомъ, скажи ему, Флоренса, что этого не было бы никогда, и я жалѣю, что это было.

— Могу ли я сказать, что его несчастья васъ огорчаютъ?

— Нѣтъ. Со временемъ онъ самъ, Флоренса, будетъ благодарить судьбу за этотъ урокъ.

— Вы желаете ему добра, вы хотите, чтобы онъ былъ счастливъ! О, позвольте мнѣ чаще и чаще повторять передъ нимъ желанія моей милой мамы!

Черные глаза Эдиѳи, исполненные тоскливой мысли, были, казалось, обращены на окружающій мракъ. Она не отвѣчала ничего до тѣхъ поръ, пока Флоренса не повторила вопроса.

— Если теперь, при своей измѣненной жизни, онъ найдетъ поводъ жалѣть о прошедшемъ, скажи ему, Флоренса, я просила его объ этомъ. Если теперь, при своей измѣненной жизни, онъ найдетъ поводъ думать обо мнѣ безъ горечи и безъ желчи, скажи, я просила его объ этомъ. Мы умерли одинъ для другого и никогда уже не встрѣтимся по эту сторону гроба; но скажи ему, онъ знаетъ, есть одно общее чувство между нами, которое соединяетъ насъ на землѣ.

Ея суровость уступила мѣсто трогательному умиленію, и слеза сверкнула въ ея черныхъ глазахъ.

— Впрочемъ, я почти надѣюсь, что онъ будетъ вспоминать обо мнѣ. Чѣмъ больше полюбитъ онъ Флоренсу, тѣмъ меньше будетъ ненавидѣть меня. Въ то время буду раскаиваться и я — пусть онъ это знаетъ — и, соображая обстоятельства своей жизни съ тѣми причинами, которыя довели его самого до того, чѣмъ онъ былъ, я попытаюсь простить ему его долю въ моемъ позорѣ. Пусть тогда попытается и онъ простить свою несчастную супругу!

— О мама, милая мама! Какъ отрадно для моего сердца слышать эти слова даже при этой печальной встрѣчѣ!

— Странныя слова для моихъ собственныхъ ушей, — сказала Эдиѳь, — странныя слова для звуковъ моего собственнаго голоса! Но если бы даже я была тѣмъ несчастнымъ созданіемъ, какимъ онъ имѣетъ право меня считать, я, въ свою очередь, имѣла бы право разъ навсегда высказать эти мысли, какъ скоро дошло до моего слуха, что вы дороги и милы другъ другу. Пусть онъ знаетъ, что подъ условіемъ его отеческой любви я готова думать о немъ снисходительно, безъ всякой затаенной злобы въ моемъ сердцѣ. Вотъ это послѣднія слова, которыя я ему посылаю! Теперь, прощай, моя жизнь!

Она крѣпко сжала ее въ своихъ объятіяхъ и, казалось, разомъ вылила изъ своей души всѣ сосредоточенныя чувства нѣжности и любви.

— Этотъ поцѣлуй для вашего младенца! Эти поцѣлуи вмѣсто благословеній на голову моей Флоренсы! Прощай, мой другъ! прощай, мой ангелъ благодатный!

— До свиданія, — воскликнула Флоренса.

— Никогда! никогда! Какъ скоро ты переступишь за порогъ этой мрачной комнаты, думай, что ты оставила меня въ могилѣ. Но я любила тебя, мой ангелъ небесный, и тебя только одну во всю мою жизнь, помни это!

И Флоренса оставила ее, сопровождаемая до послѣдней минуты ея объятіями и поцѣлуями.

Въ столовой, куда проводилъ ее кузенъ Фениксъ, Флоренса упала на плечо своего супруга и плакала долго, горько плакала!