Томас Гарди - В краю лесов

- Уж не читала ли ты их, Грейс?

- Конечно, нет! Я просто перелистала один или два.

- Как только вернешься сегодня домой, разложи большой огонь в камине и сожги эту дрянь. Я сам хотел их сжечь. Не понимаю, что на меня нашло, когда я вздумал собирать их. Зато теперь в моем доме одни только медицинские справочники. Видишь, я становлюсь деловым человеком. Думаю, что скоро смогу порадовать тебя: у меня есть на примете хорошее место. Скажи, Грейс, ты могла бы вернуться ко мне?

- Прошу тебя, не заставляй меня решать такой важный вопрос сейчас, ответила Грейс с твердостью. - Ты сказал, что собираешься начать новую жизнь, приносящую людям пользу. И я бы хотела увидеть, как это получится. Вот тогда и спрашивай меня, о чем хочешь. Но вообще-то я не смогу переехать к тебе.

- Почему?

Грейс ненадолго задумалась.

- Мы с Марти ходим на могилу Джайлса. Он для меня как святой. Мы поклялись с ней до конца жизни ходить на его могилу. И я сдержу клятву.

- Но я не буду тебе мешать. Я понимаю, так должно быть. И я вовсе не хочу, чтобы ты изменила данному слову. Уинтерборн был всегда симпатичен мне, как никто другой. Я буду провожать тебя туда, ты пойдешь на могилу, а я останусь за оградой, выкурю сигару...

- Ты все еще куришь?

- М-м-да... то есть... нет... я, видишь ли, сколько раз хотел бросить, но...

Необыкновенное послушание и мягкость Фитцпирса начали было примирять Грейс с ним, но курение табака опять вызвало возмущение. И она вдруг сквозь пелену слез, незримых Фитцпирсу, увидела тень несчастного Уинтерборна.

- Я не люблю, - почти резко сказала она, - не люблю, когда так легкомысленно говорят об этом. Если уж быть откровенной до конца, то я и сейчас думаю о нем, как о своем суженом. И я ничего не могу поделать с собой. Так что, видишь, невозможно, чтобы я вернулась к тебе.

Сердце у Фитцпирса упало.

- Ты говоришь, что думаешь о нем, как о своем суженом? А кто же и когда вас помолвил? - не без некоторого ехидства спросил он.

- Когда? А вот когда тебя здесь не было.

- Как же это могло быть?

Грейс могла бы умолчать о летней дружбе с Уинтерборном; но ее природное прямодушие взяло верх.

- Очень просто. Я тогда думала, что закон может сделать меня свободной. Я хотела стать женой Джайлса и подала ему надежду.

Фитцпирс сморщился, как от боли; но искренность, как известно, всегда похвальна. И он не переставал восхищаться своей Грейс, чувствуя, однако, что рассказ поразил его в самое сердце. Значит, она пыталась навсегда порвать с ним, хотела, чтобы его место занял другой. А ведь было время, когда подобное известие он принял бы чуть не с радостью. Но теперь любовь его к Грейс была столь велика, что ему нестерпимо было слушать подобные речи, хотя он и знал, что объект ее благоговейного чувства давно уже покинул эту юдоль скорби.

- Жестоко так говорить! - сказал он с горькой усмешкой. - О Грейс, я вижу теперь, что я никогда не знал тебя! Неужели ты пыталась разорвать узы, связующие нас! Но скажи, - впрочем, думаю, можно и не спрашивать, - неужели нет никакой надежды, что в твоем сердце снова затеплится хотя бы искорка любви ко мне?

- Если бы это зависело от меня, то я бы, так и быть, сделала тебе такое одолжение... но боюсь, это от меня не зависит, - ответила Грейс несколько печальным тоном, что было, по меньшей мере, нелогично. - Кроме того, я не понимаю, почему ты так вдруг расстроился? Что тут такого, если у меня в жизни будет, кроме тебя, еще один возлюбленный? Ты-то любил вон сколько женщин!

- Но зато сейчас я могу, положа руку на сердце, сказать, что люблю тебя больше их всех, вместе взятых. Чего ты сказать не можешь.

- Мне очень жаль, но, боюсь, действительно не могу, - вздохнула Грейс.

- А сможешь ли когда-нибудь, Грейс? Вот что для меня сейчас самое важное. - Он внимательно посмотрел ей в лицо, уже смутно белеющее в сумерках, точно читал в нем приговор себе. - Ну, сжалься надо мной, скажи хоть, что постараешься.

- Снова полюбить тебя?

- Да, если сможешь.

- Я не знаю, что ответить тебе, - растерянно проговорила Грейс. И она в самом деле не знала. - А ты обещаешь мне, что не будешь требовать, чтобы я виделась с тобой?

- Обещаю. Впрочем, я ведь тебе уже обещал. Или я в чем-нибудь невольно провинился перед тобой и ты усомнилась в моих добрых намерениях?

Грейс должна была признать, что Фитцпирс ни в чем перед ней не провинился.

- Тогда я думаю, что сердцу твоему пора вернуться домой. Слишком уж оно загостилось в подземном царстве, - печально пошутил Фитцпирс.