Юзеф Крашевский - Древнее сказание

На столе, на котором красовалась полотняная скатерть, вышитая цветными нитками, лежали нарезанные куски хлеба и небольшой нож. У входа, при дверях, помещалось ведро с водой, тут же был и черпак. В углу стояли небольшие жернова и несколько длинных палок, на которых висело полотно.

Небольшое окошко, с внутренней стороны закрываемое ставней, в эту минуту было открыто, пропуская в избу столько света, сколько было необходимо для ее освещения. Когда Виш и Хенго переступили через порог, старик протянул руку гостю и, кланяясь ему, проговорил:

— Вот хлеб, вот вода, огонь и скамья, ешь и пей, согрейся, отдохни, и добрые духи да пребывают с тобою!

Хенго неловко поклонился в ответ.

— Да будет благословен этот дом! — проговорил он с усилием после минутного молчания. — Да не переступают через его порог болезни и печали.

Затем Хенго присел на скамью, а Виш, взяв кусок хлеба со стола, разломал его на две части: одну съел сам, а другую дал Хенго, который сделал то же.

Это продолжалось недолго… гость был торжественно принят, а тем самым приобрел некоторые права. Женщины не показывались, но Хенго был глубоко убежден, что они смотрели через щели на «немца», так как до его ушей долетали звуки сдерживаемого хохота и женские голоса.

— Ну, теперь, — проговорил Хенго, — когда ты меня так гостеприимно принял, пока еще светло, я покажу тебе, что привез с собою… Ты убедишься, что обмана никакого тут нет… а есть на что посмотреть!

Старик не отвечал. Хенго, не дожидаясь ответа, направился к двери; один из работников повел его в сарай, где уже стояли лошади и Герда.

Герда отдыхал, сидя на колоде, и внимательно оглядывался по сторонам. Сумки лежали около него на земле. Хенго взял в руки одну из них и ловким движением положил себе на плечи, как бы избегая чужой помощи или желая выказать свою силу. Глядя на легкую поступь Хенго, все были убеждены, что сумки чрезвычайно легки. Немного наклонившись в дверях, Хенго вошел в избу и здесь, у самого окна, на широкой скамье начал развязывать веревки. Мужчины окружили его со всех сторон. Немец, развязав веревки, открыл обе сумки и, отыскав глазами Виша, просил его подойти ближе.

— Ну что ж это? Одни только мужчины, — сказал он, — а женщинам и глаз потешить не позволяют? Я немолод, меня нечего бояться или стыдиться.

Виш сам не знал, что делать, показать женщинам немецкие игрушки или же не допускать их к немцу?… После минутного колебания он дал знак рукою и сам подошел к двери, ведущей в соседнюю избу. Здесь старая Яга стояла на часах, закрывая собою двери, но о ее угрозах и опасениях все забыли, когда старый Виш дал полную свободу женщинам посмотреть чужеземный товар. Все они бросились к сумкам немца. Любопытство заставило их войти в избу, а боязнь удерживала. Первая девушка, которая посмотрела рыжему немцу в глаза, вскрикнула и убежала; за нею точно напуганное стадо бросились и другие. Смех, говор и сердитый голос Яги раздавались в избе.

Хенго между тем, стоя на коленях, вынимал из сумок разные вещи и время от времени поглядывал в сторону женщин. Глаза его внимательно следили за всеми присутствующими в избе, хотя он и делал вид, что кроме товара ничто его не занимает. Девки, как вода в озере, то приближались к немцу, то удалялись от него; они, бедняжки, не знали, как им поступать; сюда влекло их любопытство, но вместе с тем пугали угрозы старухи Яги. Немец, зоркие глаза которого всего больше пугали девок, делал вид, что не замечает всего происходившего за его спиною и продолжал раскладывать свой товар на скамье.

А товару было много: на скамье блестели длинные иглы с особенными застежками для платков, так ловко выделанные из какого-то светлого металла, как будто были сплетены из льна или шерсти. Некоторые были снабжены большими пуговками, другие походили на завядшие стебли цветов. Выбор громадный. Тут же лежали металлические ожерелья с блестками, колечками и крошечными колокольчиками. Хенго прикладывал их к шее, не говоря ни слова, желая этим показать, что на сукне они еще лучше кажутся. Некоторые ожерелья были похожи на девичьи косы, другие совсем гладкие, из твердого металла, могли защитить шею от стрелы или удара. Между прочим на скамье лежали украшения для девиц: на длинной веревке целый пук острых металлических шипов. Веревки были разной длины, были и такие, которые, точно змеи, вились около руки от кисти до плеча. Были и для мужчин такие же кольца, но только из более твердого металла и длиннее. Колец у Хенго был большой выбор: белые и желтые, плетеные и простые.