Александр Кондратьев - Сатиресса

Напэ не слушала увещеваний и опять испустила резкий оглушительный крик.

И вдали ответила ей плывшая в воздухе белая чайка., Пирсотрихе страшно хотелось ущипнуть побольнее бедро молоденькой пленницы, но она удержалась от искушения, и только пальцы ее сильнее впились в сжимаемый стан бьющейся Напэ.

— Кричи! — злобно прошептала она. — За тем поворотом спуск на море — и там никто тебя у меня не отнимет…

Обливаясь потом и тяжело дыша, сатиресса бежала в гору по узкой тропинке, натыкаясь порой на колючие кактусы…

Издалека следил за ней с красно-бурой скалы зоркой взгляд Гианеса.

Аглавра шла каменистой дорогой, неся на плечах большую связку кистей синего винограда. Ей хотелось угостить свою подругу, и она нарочно встала пораньше, чтобы сходить в человеческие виноградники, где и наломала даже больше, чем ей было нужно, созревших, темных гроздей.

Путь был неблизкий, хотя и знакомый. Вот большое фиговое дерево, а за ним поворот, и идти нужно краем обрыва над самым морем. Внизу, под скалой, глухо шумели черно-синие волны и шипела белая пена.

Сатиресса остановилась у поворота в том месте, откуда открывался вид на сине-зеленый простор, над которым беззвучно носились, плавно махая смелыми крыльями, белые чайки. В туманной дали чуть рисовались дымно-лиловые горы вставших из волн островов. С моря дул легкий ветерок, освежая разгоряченное лицо. Аглавра опустила свою ношу и стояла неподвижно, вздыхая полной грудью.

Внизу, из пенистых волн, вынырнула бронзово-синяя туша морского божества. Толстое, увенчанное бледно-зеленой травой, багровое лицо, фыркая и отдуваясь, уставило круглые глаза на стоявшую вверху сатирессу… Мелькнул темный извилистый хвост, и водяной бог, шипя, скрылся под волнами гак же быстро, как появился.

Издали, слева, донесся чей-то крик. Минуту спустя он повторился, но уже ближе. Аглавра стала прислушиваться. Голос показался ей знакомым.

Вдали, на тропинке вдоль берега моря, что-то белело и двигалось. Аглавра насторожилась и стала всматриваться. Зоркие глаза сатирессы разглядели бегущую по тропинке фигуру, на руках у которой кто-то барахтался и кричал.

«Это бежит сюда сатир. Он тащит в руках юную нимфу… Не столкнуть ли обоих в море?» — подумала сатиресса, и глаза ее злобно засверкали.

В этот момент снова донесся крик.

«Голос знакомый. Но кто бы это мог быть?.. Что, если это?.. Так, это она!» — И сатиресса застыла в неподвижной позе, глядя на приближающуюся пару.

Действительно, по направлению к ней, тяжело поднимаясь в гору, бежала Пирсотриха, прижимая к своей груди бьющуюся Напэ.

— Аглавра! На помощь! — кричала юная нимфа отчаянным голосом.

Белая сатиресса заметалась на месте, отыскивая глазами камень, чтобы кинуть его под ноги похитительнице. Но камня не оказалось, и Аглавра снова застыла на месте, в выжидающей позе, согнувшись и пожирая блестящими взорами бегущую к ней Пирсотриху.

— Стой! — крикнула она, выскакивая из-за поворота, когда та подбежала к ней на несколько шагов.

Пораженная неожиданностью, Пирсотриха остановилась. Руки ее невольно опустились, и маленькая фигура Напэ, выскользнув из жадных объятий похитительницы, незаметно и быстро скрылась в кустах.

Рыжая шерсть сатирессы поднялась дыбом, зубы оскалились, а руки полусогнулись, готовые впиться в горло противнице.

Но это было лишь в первый момент.

Когда Пирсотриха лучше разглядела Аглавру и увидела, что та почти на целую голову выше и по виду гораздо сильней, чем она, досада и страх проникли в сердце рыжей охотницы и у нее даже мелькнула мысль скорей убежать.

Но было уже поздно.

Подобно снежной лавине с одетых туманом каменных гор, на нее обрушилась Аглавра, и две сатирессы слились в тесном, полном безумной злобы объятии.

Пирсотриха почувствовала, как две мощные руки сжали ее почти до потери сознания. Сама так же стиснуть врага она не могла: руки рыжей сатирессы устали от ноши… Ребра ее затрещали. Дыхания не хватило. В глазах темнело. И, не помня себя от боли, Пирсотриха вонзила свои длинные желтоватые зубы в белую руку противницы… Но в этот миг другая рука Аглавры поднялась и сжала ей шею…

Из-под длинных острых ногтей закапала алая кровь. Пирсотриха хотела вырваться, подалась всем телом назад, но мощные руки белой сатирессы снова охватили ее и подняли кверху. Напрасно билась, извиваясь змеей, Пирсотриха. Сделав шаг или два к обрыву, Аглавра с силой бросила вниз свою рыжую противницу… Послышался раздирающий визг… и Гианес, глядевший сверху, из-за кустов, на эту страшную сцену, видел, как, перевернувшись несколько раз и ударяясь о камни головой, свалилось в пенные волны тело когда-то бывшей его подругой лесной героини… Всплеснула вода. Вынырнул неподалеку от места падения толстый тритон и снова скрылся в сине-зеленой воде, где колыхалось, расплывалось темное пятно.