Михаил Лермонтов - Стихотворения. Поэмы. Маскарад. Герой нашего времени

«Жаль этих прекрасных пальм, не правда ли? — писал Чернышевский, нашедший в этом стихотворении подтверждение новой революционной морали. — Но что ж, ведь не век было расти и цвести им, — не ныне, так завтра, не завтра, так через год, умерли бы они, — ведь уж и листья их начинали вянуть: смерти не избежит никто. Так не лучше ли умереть для пользы людей, нежели бесполезно? Не надобно ли, жалея о прекрасных пальмах, с тем вместе признать, что смерть их была лучшею, прекраснейшею минутою всей их жизни, потому что они умерли для спасения людей от холода и хищных зверей?.. Когда хорошенько подумаешь обо всем этом, невольно скажешь: хороша жизнь, но самое лучшее счастье — не пожалеть, если надобно, и самой жизни своей для блага людей!» («Звенья», т. VIII, 1950, стр. 540–541).

Исследователи Лермонтова отмечали связь «Трех пальм» с «Подражаниями Корану» Пушкина. Однако, по справедливому замечанию Б. М. Эйхенбаума, «у Лермонтова ропщут на бога пальмы, а не путник, и стихотворение кончается не восстановленной гармонией («Минувшее в новой красе оживилось»), а полным диссонансом: пальмы наказаны жестоким богом. Коран отвергнут — и стихотворение кажется возражением Пушкину» (Б. М. Эйхенбаум, Статьи о Лермонтове, М.—Л. 1961, стр. 112).

Фарис — всадник, витязь (арабск.).

Молитва(«В минуту жизни трудную…») (стр. 149). — По словам А. О. Смирновой-Россет, Лермонтов написал «Молитву» для Марии Алексеевны Щербатовой. См. о ней прим. к стихотворению «<���М. А. Щербатовой>» («На светские цепи..») (стр. 717).

Дары Терека(стр. 149). — В образах этой баллады отразился интерес Лермонтова к гребенским казачьим песням и сказам, в которых Терек и Каспий предстают в поэтических одушевлениях. Излюбленные образы этих песен — удалой казак, девица «с русою косой», вороной конь, упоминаются кабардинские уздени в кольчугах, с «позлащенными налокотниками».

В статье о стихотворениях Лермонтова Белинский назвал «Дары Терека» поэтическою апофеозою Кавказа, а в письме к В. Боткину от 9 февраля 1840 года писал: «Итак, о Лермонтове. Каков его «Терек»? Черт знает — страшно сказать, а мне кажется, что в этом юноше готовится третий русский поэт и что Пушкин умер не без наследника!» Называя Лермонтова третьим, Белинский ставил его в один ряд с Пушкиным и Гоголем, употребляя слово «поэт» в смысле «вдохновенный художник».

Памяти А. И. Одоевского(стр. 151). — Поэт Александр Иванович Одоевский (1802–1839) — активный член Северного общества декабристов. За участие в восстании на Сенатской площади был приговорен к двенадцати годам каторги. Отбывал заключение в Читинском остроге и на Петровском заводе, после чего «обращен на поселение». От имени ссыльных декабристов ответил Пушкину на его «Послание в Сибирь»: «Струн вещих пламенные звуки…». В 1837 году последовал приказ перевести Одоевского в Грузию рядовым в Нижегородский драгунский полк, где в то время служил сосланный Лермонтов. Знакомство его с Одоевским было непродолжительным, но лица, знавшие Одоевского, единодушно свидетельствовали, что Лермонтов в своем стихотворении оставил самую верную и глубокую его характеристику. 15 августа 1839 года Одоевский умер от лихорадки на берегу Черного моря. Стихотворение написано вскоре после того, как известие о его смерти дошло до Петербурга. Оно появилось в «Отечественных записках», 1839, № 12, под заглавием «Памяти А. И. О — го». Под тем же заглавием, вызванным условиями цензуры, напечатано и в книжке «Стихотворения М. Лермонтова».

«Есть речи — значенье…»(стр. 153). — Прочитав стихотворение Краевскому и Панаеву, Лермонтов поинтересовался их впечатлением. Похвалив стихи, Краевский отметил в них грамматический промах: «из пламя и света», тогда как правильно будет «из пламени». Подойдя к столу, поэт попытался переделать эту строку, но затем бросил перо, сказав: «Печатай так, как есть…»

«На буйном пиршестве задумчив он сидел…»(стр. 154). — В основу стихотворения положен рассказ о том, как французский писатель-монархист Ж. Казот (1719–1792) на обеде у одного вельможи задолго до французской буржуазной революции якобы совершенно точно предсказал и революцию, и судьбы всех присутствовавших, в том числе свою собственную. В 1792 году Казот был гильотинирован.

Источником этой легенды послужил вымышленный рассказ «Пророчество Казота», принадлежавший писателю Ж.-Ф. Лагарпу.