Оноре Бальзак - Кузен Понс

Разумеется, мадмуазель де Марвиль то и дело обращалась за разъяснениями к Бруннеру, стараясь, чтоб именно он приобщил ее к чудесам искусства. Она так наивно всем восхищалась, так радовалась, когда узнавала из уст Фридриха цену и достоинства картины, статуэтки или бронзы, что немец растаял: он даже помолодел. В общем, во время этой первой, как бы случайной, встречи и жених и невеста проявили несколько больше пыла, чем предполагали.

Визит продолжался три часа. Спускаясь по лестнице, Бруннер вел под руку Сесиль. С разумной медлительностью переступая со ступеньки на ступеньку, она не теряя ни минуты щебетала об искусстве и удивлялась тому восхищению, с которым претендент на ее руку отзывался о безделушках кузена Понса.

— Значит, по-вашему, то, что мы сейчас видели, очень дорого стоит?

— Ах, мадмуазель, если бы ваш кузен согласился уступить мне свою коллекцию, я бы сейчас же выложил за нее восемьсот тысяч франков, и, поверьте, я не остался бы внакладе. Только за его собрание картин при продаже с аукциона можно было бы выручить гораздо больше.

— Я охотно верю; раз вы так говорите, значит, так оно и есть, — ответила Сесиль, — вы ведь больше всего интересовались его коллекцией.

— О сударыня! — воскликнул Бруннер. — В ответ на ваш упрек я сейчас же попрошу у вашей матушки разрешения явиться к ней с визитом, чтоб иметь счастье вновь увидеть вас.

«Ну и умная же у меня дочурка! » — подумала супруга председателя суда, следовавшая по пятам за дочкой.

— Вы доставите мне величайшее удовольствие, сударь, — сказала она. — Я надеюсь, что вы придете вместе с моим кузеном Понсом к обеду; муж будет очень рад познакомиться с вами... Спасибо, братец.

Она пожала Понсу руку с таким чувством, что классическая фраза: «Мы друзья до самой смерти» — не прозвучала бы выразительней. Во взгляд, которым сопровождались слова: «Спасибо, братец», она вложила всю сладость поцелуя.

Усадив барышню в экипаж и подождав, пока наемная карета не скроется из виду на улице Шарло, Бруннер опять завел разговор о коллекциях, а Понс завел разговор о браке.

— Итак, вы не усматриваете препятствий?.. — спросил Понс.

— Ну, барышня неказистая, а мамаша немножко нос задирает. Там видно будет.

— Богатая наследница, — заметил Понс. — Миллион с лишним...

— До понедельника! — перебил его миллионер. — Если вы вздумаете продавать вашу коллекцию, я охотно дам за нее пятьсот — шестьсот тысяч франков...

— О! — воскликнул старичок, не знавший, что он владелец такого богатства. — Но я не расстанусь со своей коллекцией, в ней все мое счастье... Я мог бы продать ее только при том условии, что до моей смерти она останется у меня.

— Хорошо, там видно будет...

— Итак, мы затеяли два дела, — сказал коллекционер, но думал он только об одном: о предполагаемом браке.

Бруннер откланялся, и шикарный экипаж быстро умчал его прочь. Понс посмотрел ему вслед, не обратив внимания на Ремонанка, который курил трубку на пороге лавки.

В тот же вечер г-жа де Марвиль, приехавшая посоветоваться со своим свекром, встретилась там с семейством Попино. Не желая оставаться в долгу, г-жа де Марвиль поддалась искушению, столь естественному в сердце матери, которой не удалось заполучить выгодного жениха, и намекнула, что Сесиль делает блестящую партию. «За кого же выходит Сесиль?» — этот вопрос не сходил с уст. И тогда супруга председателя, не сообразив, что сама выдает свои тайны, намекнула одному, шепнула на ухо другому, а ее слова подтвердила г-жа Бертье, и на следующее утро в буржуазных эмпиреях, куда Понс наносил свои гастрономические визиты, уже говорили: «Сесиль де Марвиль выходит замуж за молодого немца, который из любви к ближним стал банкиром, так как у него четыре миллиона; это настоящий герой романа, подлинный Вертер, очаровательный, добрый, успевший перебеситься, он без памяти влюбился в Сесиль, влюбился с первого взгляда; и любовь эта тем прочнее, что Сесиль пришлось выдержать сравнение со всеми мадоннами из коллекции Понса», и т. п. и т. п.

День спустя несколько человек пришли с поздравлениями к супруге председателя суда, исключительно для того, чтобы узнать, существует ли в действительности этот легендарный клад, и г-жа де Марвиль дала волю своей фантазии и придумала много вариаций на ту же тему, к которым сможет прибегнуть не одна мать, как в свое время прибегали к «Образцовому письмовнику».

— Брак можно считать свершившимся только после мэрии и церкви, а у нас еще только состоялось знакомство; поэтому я полагаюсь на вашу дружбу и рассчитываю, что вы не будете разглашать наших надежд...