Франсуа де Ла Круа: Французская литературная сказка XVII – XVIII вв.

Принц Леденец проходит традиционный путь героя плутовского романа.

Азовское море.

Черное море.

В конце XVIII в. так же летал на утках барон Мюнхгаузен.

Сын шляпника, Дюкло (1704–1772) за свои научные и литературные труды был в 1755 году возведен во дворянство. Он был членом Академии Надписей (1738), непременным секретарем Французской Академии (1747), членом Берлинской академии (1752), придворным историографом. Он оставил исследования о друидах, о кельтском языке, о римском театре, ему приписывается авторство трактата о строительстве мостов и дорог. Он славился своей прямотой и независимостью, не шел на сделки ради карьеры, энергично отстаивал права литераторов. Научные занятия не мешали ему быть светским человеком: Дюкло пользовался репутацией «первого парижского остроумца», был завсегдатаем салонов г-жи де Тансен и г-жи Жофрен, «Нескромной Академии» актрисы Кино, дружил с Келюсом и Кребийоном, участвовал вместе с ними в шутливых коллективных сборниках. Имели успех его романы «Исповедь графа де***» (1741) и «История госпожи де Люз, анекдот времен Генриха IV» (1741), книги афоризмов и моралистических наблюдений «Размышления о нравах нынешнего века» (1751) и «Заметки для истории нравов восемнадцатого столетия» (1751).

Сказка трижды была опубликована в 1744 году; послание к читателям было написано от лица Палисандра, в качестве места издания была указана страна Пустяковия. Поводом для ее создания послужило литературное пари, которое заключили в салоне Кино Келюс, Вуазенон и Дюкло. В 1741 году художник Франсуа Буше сделал иллюстрации для сказки «Фонияна, или Желтая инфанта», сочиненной шведским посланником графом Карлом Густавом Тессином. Однако граф вскоре вынужден был уехать на родину (его назначили министром и воспитателем наследника престола), и художник показал гравюры своим приятелям по «Нескромной Академии». Келюс предложил литераторам сочинить новую сказку на уже готовые иллюстрации, где были изображены летающие руки, растущая на кусте голова, духи, вылетающие из ночного горшка, следящие за принцем и принцессой. Вариант Дюкло оказался лучшим и единственный был напечатан. Правда, годом раньше вышла в свет и сказка Тессина — естественно, с теми же гравюрами.

Гарпагона. — «Говорящее» имя феи образовано от Гарпагона, героя комедии Мольера «Скупой» (1668); в переводе с греческого оно означает «алчная». Кроме того, оно вызывает ассоциацию с хищными гарпиями.

На этом держится комедия Ж.-Б.-Л. Грессе «Злой» (1747), послужившая источником комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» (1822–1824).

Собирание их сделалось модным в конце XVII в. В приписываемой Майи сказке «Принц Перине» злой волшебник, превращавший людей в фарфоровую посуду, сам становится китайским «болванчиком».

Четыре брата Мартен, художники по лакам, работавшие в первой половине XVIII в., славились своим искусством.

Подобное «антивоспитание», портящее естественные склонности, хорошие природные качества, — характерный мотив романов того времени, а не сказок.

Авторы волшебных повестей отказываются от устойчивых мотивов сказок конца XVII в., делают их предметом литературной игры.

Подобные шутливые этиологии постоянно встречаются в литературных сказках.

Под именем феи Нинетты (как Кребийон в «Шумовке», 1734, под именем феи Мусташ) Дюкло изобразил Луизу де Бурбон, герцогиню дю Мэн (1676–1753), покровительницу литераторов (см. вступительную статью).

Рецепт все тот же, что и в «Рике с хохолком».

Дюкло обыгрывает название сказки Ж. Казота «1001 глупость» (1742). Для истории самосознания жанра крайне интересно это сближение сказок со «страшными» историями о призраках и привидениях, которые уже начали появляться в литературе XVII–XVIII вв., но получили широкое распространение начиная с «готического романа».

Как принято в галантных сказочных повестях, Дюкло высмеивает манеры, речи светских щеголей (петиметров) — именно ту социальную среду, которая и породила этот жанр.

В описании «естественного» поведения героев можно увидеть своеобразный «руссоизм до Руссо», но думается, что этот мотив восходит к роману Лонга «Дафнис и Хлоя» (II–III вв. до н. э.)