Андрей Седых: Звездочёты с Босфора

Была великолепная, лунная ночь.

Не знаю, что испытывают участники научной экспедиции, взобравшиеся на Эверест, наблюдать лунное затмение. Но мы испытали в ту минуту, когда установили наш треножник и направили объектив в сторону луны, страшное волнение.

И как ни дрянна была наша труба, лунный шар вдруг приблизился, сделался большим и ярким. Очертания материков и морей стали резче, отчетливо обрисовались лунные кратеры… Мы так были поглощены изучением лунной поверхности, что не заметили, как к нам подошли два щеголеватых турка,

— Турча белюрсем? — спросили они.

— Турча бельмем! — ответили мы, мотнув головой сверху вниз, как заядлые турки. Узнав, что мы не говорим по-турецки, они перешли на константинопольско-французский язык и спросили, что это за труба?

— Это не труба, — обиженно ответил Яшка. — Это телескоп.

Турки недоверчиво осмотрели наш «телескоп», но любопытство взяло верх, и они спросили, что мы видим?

— Луну, — ответил вдохновенно Яшка, — луну, покровительницу всех правоверных!

И тоном профессионального лектора он начал:

— Мы присутствуем сейчас, джентльмэны, при четвертой стадии луны, которая дает вам возможность рассмотреть в наш телескоп главнейшие лунные материки, моря, кратеры и трещины… В северной части лунного диска вы увидите 14 черных пятен, именуемых морями, хотя воды на лунной поверхности нет. Внизу, у Южного полюса, расположенна самая высокая гора на луне, гора Лейбница, высотой в 7.600 метров. Особой красотой отличается цирк Клавиуса, имеющий в диаметре 210 километров. Период образования гор на лунной поверхности относится…

Мы слушали и не верили своим ушам: где, в каком учебнике, в каком энциклопедическом словаре набрал этот мерзавец свои знания по астрономии? На турок эрудиция Яшки произвела потрясающее впечатление.

— Сколько стоит посмотреть на луну?

Коммерческая сторона дела еще не была разработана. Вопрос захватил нас врасплох. Но директор пулковской обсерватории не задумываясь, ответил:

— Беш пиастр! Беш!

Турки вынули по пяти пиастров и протянули их астроному. С видом оскорбленного величия он ответил :

— Джентльмэны, я даю лишь сухие научные объяснения. Прошу вручить деньги кассиру!

И он презрительно ткнул пальцем в мой котелок, который немедленно сполз мне на уши.

Турки прилипли к объективу. Пока они любовались луной, к нам подошли три американских матроса в белых шапочках, — Константинополь был в это лето полон союзными моряками. Матросам пришлось стать в очередь, чтобы поглядеть на луну. Через час в хвосте уже стояло два десятка человек, и мы оказались заняты по горло.

Научный работник говорил без устали, проявляя бездну эрудиции, и даже пытался в популярной форме разрешить вопрос о возможности жизни на луне. Второй компаньон наблюдал за порядком в очереди, а кассир хищнически взимал плату.

Было уже очень поздно, когда мы кончили работу и поплелись по Юксек-Калдериму. Коста был давно закрыт, погасли вывески кинематографов, на улицах попадались только редкие прохожие, но под пожарной башней мы нашли кофейню, где сонные турки докуривали наргилэ и играли в домино, и где можно было еще получить кофе и ледяную султанскую воду «саук-су».

Карманы были набиты лирами и пиастрами. Бумажки сыпались из меня, как из рога изобилия, — никогда больше в жизни я не чувствовал себя таким безгранично богатым, как в ту ночь… Расходы по оборудованию пулковской обсерватории были полностью покрыты. Мы выручили в первый же раз больше, чем стоила вся подзорная труба и треножник фотографа.

— Завтра, говорил мечтательно Яшка, завтра дело будет поставлено по-американски. Нам нужно даже внешне быть похожими на астрономов, а то у нашего кассира в его непромокаемом пальто и котелке вид мазурика, а не научного работника. Предлагаю на голосование две резолюции: «Резолюция первая. Научным работникам передвижной константинопольской обсерватории присваивается форма — бархатный берет с нашитыми серебряными звездами». Резолюция вторая: «На ежедневное довольствие астрономов отпускается повышенная дотация в размере трех лир с обязательным включением в меню двойной порции баклавы». Возражений нет? Принято!

— Я ходатайствую об отпуске мне аванса на покупку желтых ботинок, — нерешительно сказал Захарьянц. — Я видел в окне одну пару. Волшебно!

Наступило зловещее молчание. Яшка Курчавый прищурился и спросил:

— Быть может, достопочтенный джентльмен из Галаты желает также приобрести за казенный счет увеселительную яхту?