Рабиндранат Тагор - Гóра

Но во время странствий по деревням, где он не был окружен слушателями, где ему нечего было доказывать, где не нужно было призывать на помощь все свои силы, чтобы повергнуть в прах всех этих высокомерных и ненавидящих, он не мог больше скрывать от себя истину. Именно сила любви к родине и заставила его с такой отчетливостью увидеть всю правду о ней.

В камзоле туссорского шелка, подпоясанный шарфом, с парусиновым чемоданом в руке, Койлаш предстал перед Хоримохини и взял прах от ее ног. Ему было лет тридцать пять. Это был низкорослый человек с тяжелым лицом, туго обтянутым кожей. Уже несколько дней бритва не касалась его подбородка, который теперь напоминал скошенное поле.

— Это кто же приехал? Ну, садись, садись! — обрадовалась Хоримохини, увидев после долгой разлуки родственника мужа.

Она поспешно постелила циновку и спросила, не принести ли воды.

— Спасибо, не надо, — важно ответил он и прибавил: — А выглядишь ты слава богу!

— Да где уж там! — воскликнула недовольным тоном Хоримохини, воспринявшая этот комплимент как личное оскорбление, и стала перечислять свои многочисленные недуги. — Хотя бы умереть поскорее, чем так-то мучиться.

Койлаш возразил против такого небрежения к жизни и, в подтверждение того, что их семья надеется, что Хоримохини будет жить еще долго, хотя уже и нет в живых его старшего брата, сказал:

— Нет, не говори так! Вот видишь, если бы не ты, так я бы в Калькутту не попал, а так у меня хоть крыша над головой есть.

Койлаш пересказал от начала до конца все новости о родных и соседях, а потом вдруг осмотрелся по сторонам и спросил:

— Так, значит, это ее дом?

— Да! — ответила Хоримохини.

— Как видно, капитальный, — заметил Койлаш.

— А как же! Капитальный, конечно! — раззадоривала его Хоримохини.

Койлаш отметил, что стропила сделаны из прочного материала и даже на двери и окна пошел хороший лес, а не какое-нибудь манговое дерево. Он поинтересовался также кладкой стен: в полтора или два кирпича. Спросил, сколько всего комнат — наверху и внизу. И результатами осмотра, кажется, остался весьма доволен. Ему трудно было определить, во сколько обошлась постройка дома, так как в строительных материалах он смыслил мало и точных цен не знал. Шевеля пальцами ног, Койлаш погрузился в подсчеты и пришел к заключению, что дом должен был стоить что-нибудь от десяти до пятнадцати тысяч рупий, однако вслух этого предположения высказывать не стал.

— Как думаешь, невестка, тысяч семь-восемь стоит? А? — спросил он Хоримохини.

— Да ты что это говоришь! — воскликнула Хоримохини, недоумевая пред лицом такого невежества. — Тысяч семь-восемь! Вот еще! Никак не меньше двадцати.

С большим вниманием начал Койлаш рассматривать все, что попадало в поле его зрения. Он наслаждался при мысли о том, что стоит ему только кивнуть, и он тотчас же станет полновластным хозяином этого заботливо построенного дома со всеми его балками, окнами и дверьми из дорогого тика.

— Все это очень хорошо. А как невеста?

— Ее неожиданно пригласили к тетке, и она пробудет там дня три-четыре, — торопливо ответила Хоримохини.

— Тогда как же мне посмотреть ее? У меня дома тяжба, нужно завтра же ехать.

— Тяжба твоя подождет. Нельзя тебе уехать, не покончив с этим делом.

Койлаш подумал, помолчал и, наконец, пришел к выводу: «За отсутствием одной из сторон тяжба, наверное, будет решена не в мою пользу. А, да ладно! Ну-ка посмотрим еще раз, как меня собираются компенсировать за убытки».

Вдруг через отворенную дверь он увидел в углу комнаты Хоримохини, где она обычно молилась, небольшую лужицу. В этой комнате не было стока для воды, но тем не менее Хоримохини ежедневно мыла и скребла свою молельню, почему вода и скапливалась в углу. При виде этой лужицы Койлаш не на шутку огорчился.

— А вот это уж нехорошо, невестка, — сказал он.

— Что нехорошо? В чем дело? — спросила Хоримохини.

— Да вон вода скопилась. Этого никак нельзя допускать.

— А что поделаешь, деверь?

— Нет, нет, так нельзя. Эдак и пол, пожалуй, сгниет. Послушай, невестка, нельзя в этой комнате воду зря лить.

После этого Хоримохини молчала, пока Койлаш не поинтересовался внешностью Шучориты.

— Я тебе одно скажу: в вашем доме таких невест еще не было. Да ты сам увидишь.

— Ну уж! — запротестовал Койлаш. — Наша средняя невестка…

— Нашел с кем сравнивать! Где вашей невестке до нее! И что ты там ни говори, а твоя младшая невестка покрасивее будет средней невестки.