Грэм Грин - Дорожная сумка

— Ребенок моей жены, — поправил он.

— Какая же разница?

— Существенная разница, — ответил он печально и перевернул страницу «Nice-Matin».

— Вы имеете в виду?..

Но он погрузился в колонку, повествующую о заседании Лайонз-Клаба в Антибе и довольно-таки революционном предложении, сделанном членом клуба из Грасса. Она еще раз перечитала письмо от «обнимающей Берты», но оно не смогло завладеть ее вниманием. Она продолжала украдкой посматривать на дорожную сумку.

— А вы не думаете, что могут возникнуть неприятности на таможне? — спросила она через некоторое время.

— На таможне я, конечно, должен буду предъявить его, — сказал он. — Ведь он вывезен из-за границы.

Когда они приземлились точно по расписанию, он попрощался с ней со старомодной учтивостью:

— Я получил удовольствие от нашего полета.

На пропускном пункте (проход номер 10) она следила за ним с каким-то болезненным любопытством, но потом она увидела его в проходе номер 12 для пассажиров с ручной кладью. Он что-то серьезно объяснял чиновнику, в нерешительности склонившемуся с мелом в руке над дорожной сумкой. Потом она потеряла его из виду, потому что ее собственный инспектор настаивал на досмотре содержимого ее сумки, в которой находилось несколько незаявленных подарков для Берты.

Генри Купер первым вышел из аэровокзала и нанял машину. Хотя плата за такси росла каждый год, когда он уезжал за границу, это был один из его экстравагантных жестов — не дожидаться автобуса из аэропорта. Небо было затянуто тучами, а температура — чуть выше точки замерзания, но шофер был в состоянии эйфории. У него был лихой компанейский вид; он рассказал Генри Куперу, что выиграл в карты пятьдесят фунтов. Обогреватель жарил вовсю, и Купер открыл окно, но ледяной воздух из Скандинавии охватил его плечи. Он снова закрыл окно и попросил:

— Не могли бы вы выключить обогреватель? — В машине было жарко, как в нью-йоркском отеле во время снежной бури.

— На улице холодно, — ответил шофер.

— Видите ли, — сказал Генри Купер, — у меня в сумке мертвый младенец.

— Мертвый младенец?

— Да.

— Но ведь он, — сказал шофер, — не почувствует жары, не так ли? Это мальчик?

— Да. Мальчик. Я беспокоюсь, как бы он... не испортился.

— Они сохраняются в течение длительного времени, — продолжал шофер. — Вы даже не представляете себе. Дольше, чем старики. Что у вас было на ланч?

Купер несколько удивился. Ему пришлось мысленно вернуться к ланчу. Он ответил:

— Carre d'agneau a la provencale. [5] Кусок баранины по-провансальски ( фр. ).

— Карри [6] Карри — мясо с чесноком, пряностями и рисом. ?

— Нет, не карри; котлеты из баранины с чесноком и зеленью. А потом яблочный пирог.

— И я не удивлюсь, если вы выпили что-нибудь.

— Полбутылки rose. И бокал бренди.

— Вот вам и пожалуйста.

— Я не понимаю.

— Со всем этим в желудке вам не может быть хорошо.

Реклама фирмы «Жиллетт Рейзорс» была еле видна в холодном тумане. Шофер забыл или отказался убавить обогрев, но некоторое время он хранил молчание, может быть, размышляя на тему жизни и смерти.

— Как умер маленький страдалец? — спросил он наконец.

— Они так легко умирают, — ответил Генри Купер.

— Часто говорят правду шутливым тоном, — сказал шофер несколько рассеянно, потому что, стремясь избежать столкновения с неожиданно появившейся машиной, должен был резко свернуть, а Генри Купер инстинктивно положил руку на сумку, чтобы поддержать ее. — Извините, — сказал шофер. — Не моя вина. Шофер-любитель! Во всяком случае вам не следует беспокоиться — у них не могут появиться синяки после смерти, или могут? Я читал что-то об этом однажды в «Доводах сэра Бернарда Спилсбери», но сейчас точно не помню что. С чтением всегда сложности.

— Мне бы хотелось, — сказал Генри Купер, — чтобы вы отключили обогрев.

— А то, что вы простудитесь, не имеет значения, да? Или я. Ему это не поможет там, куда он ушел — куда бы он ни ушел. А дальше вполне может быть, что вы сами окажетесь там же. Не в дорожной сумке, конечно. Это и так ясно.

Туннель Найтсбридж по обыкновению был закрыт из-за наводнения. Они повернули на север через парк. На пустые скамьи капало с деревьев. Голуби приглушали своим серым опереньем цвет грязного городского снега.

— Это ваш ребенок? — спросил шофер. — Если вас не угнетают мои расспросы.

— Не совсем. — Генри Купер быстро и оживленно добавил: — Ребенок моей жены, так бывает.

— Это совсем не одно и то же, если это не ваш собственный, — сказал шофер задумчиво. — У меня был племянник, он умер. У него была «волчья пасть» — конечно, не это явилось причиной смерти, но родителям все же было легче перенести все это. Вы теперь пойдете к гробовщику?