— Надеюсь, ты не ляпнул им сдуру, что девушка тебе понравилась? — сказал он. — Нельзя себя ронять в их глазах.
— Нет-нет, — успокоил его Джаган. — Я все время был с тобой и никому ни слова не сказал, только попрощался.
Когда пришло время уходить, ноги его словно приросли к полу. Он с трудом отдирал их и шел медленно, как улитка, — он все надеялся, что она выглянет из дверей, хотя бы в знак того, что действительно его любит, как поведал ему ее молниеносный взгляд. Ему хотелось как-то заверить ее, что он на ней женится и что ее пение его совсем не смущает. Взбудораженному воображению Джагана казалось, что нужно немедленно передать ей все это, и, если она и взаправду к нему неравнодушна, она могла бы, прощаясь, подать ему знак. Он не ожидал, что злосчастные быки и железнодорожное расписание так бесцеремонно оторвут его от возлюбленной.
И в поезде он был грустен. Его огорчало, что он упустил возможность проститься с любимой. Мысль о ней была удивительно приятной, успокаивающей и в то же время волнующей. Брат, которому больше не нужно было ни о чем заботиться, крепко спал на своем месте. Джаган волен был мысленно вернуться в деревню и бродить там себе на свободе.
Перебирая в уме все подробности прошедшего дня, Джаган с удовольствием думал обо всем: дом их был хорош и удобен, в комнатах чудесно пахло благовониями, и запах этот как-то очень удачно смешивался с запахом навоза из хлева, аккордеон был расстроен, и по нему нельзя было судить о ее музыкальных способностях. Голос у нее хрипловат, потому что ей пришлось приспосабливаться к этому ужасному инструменту. Он был уверен, что на самом деле голос у нее так, же прелестен, как и лицо… Потом и он заснул и проспал до самого конца путешествия. Им нужно было сойти и сделать пересадку на какой-то станции, в Мальгуди поезд пришел рано утром. Брат окликнул повозку, долго торговался, а потом они отправились в свой старый дом на улице Лоули. Пока брат спорил с возницей, потребовавшим на две аны больше условленного, Джаган подхватил свою сумку и прошел в дом. Мать улыбнулась ему, но ничего не спросила. Отец доставал во дворе воду из колодца, он взглянул на Джагана и продолжал свое дело. Сестра ходила вокруг священного дерева туласи [17] Небольшое деревце, выращиваемое во дворе каждого индусского дома. Оно почитается как воплощение богини, перед ним на рассвете молятся женщины семейства.
, посаженного во внутреннем дворике. Она хитро улыбнулась ему, продолжая шептать молитвы. Джаган удалился к себе в комнату и подумал:
«Неужели никого не интересует, что я думаю об этой девушке? Никто меня даже не спрашивает, понравилась она мне или нет. Может, они не хотят, чтобы я женился?»
Брат его тоже не стал никому ничего сообщать, а прямо прошел во двор за домом и стал помогать отцу доставать воду.
Однако каким-то образом все стало известно. Сестра первая пришла к нему в комнату, когда он уходил в колледж. Глаза у нее хитро блестели.
— Эй-эй! — воскликнула она и, дразня, поцокала языком. — А кто-то у нас скоро женится…
Весь дом пришел в волнение. Для подготовки к свадьбе вызвали жену брата из дома ее родителей. Постепенно все завертелось быстрее и быстрее. От двенадцати до трех часов дня отец писал бесчисленные открытки и сам относил их на станцию, чтобы собственными глазами убедиться, что они ушли почтовым. У него было множество старших родственников, он высоко ценил их и без их разрешения ничего не предпринимал. Каждое утро в десять часов он с нетерпением ждал почтальона. В те дни открытка стоила всего три пайсы, ее можно было густо исписать с обеих сторон. Получив одобрение старших, отец Джагана несколько раз совещался о чем-то шепотом с женой в дальнем углу второго двора. Джаган, как подобало младшему, старался не проявлять слишком большого интереса к собственной свадьбе, но ему очень хотелось узнать, что же происходит. Если б он спросил об этом прямо, его бы поставили на место. Приходилось уповать на младшую сестру — стоило старшим разговориться, как она тотчас же оказывалась поблизости, а потом сообщала Джагану все новости. Она приходила к нему в комнату, где он сидел за письменным столом, делая вид, что занимается, и шептала:
— Двоюродный дедушка одобрил…
— Завтра отец напишет родным невесты. Они дожидаются удачного положения звезд…
— Отец требует приданое в пять тысяч рупий…
Последнее известие встревожило Джагана. А если отец невесты откажется? Что тогда?
Читать дальше