Андре Моруа - Молчаливый полковник Брэмбл

В этом превосходном труде можно было прочесть рассказы о великих увеселениях и славных торжествах, которые верный трону город Эстре на протяжении веков устраивал в честь своих королей, когда те посещали часовню Святого Ферреоля [84] Святой Ферреоль — епископ Лиможа (ок. 520–591); праздник в его честь проводится 18 сентября. и преклоняли колена у ног чудотворной и всеми почитаемой статуи.

Предусмотрительные и осторожные члены муниципалитета в промежутках между королевскими визитами бережно хранили белые и голубые драпировки, расшитые геральдическими лилиями [85] Геральдические лилии — эмблема власти французских королей. , декорации из цветного картона и театральные подмостки, на которых при проезде Карла VIII прелестные полуобнаженные девушки выжимали из своей груди молоко над маленьким ребенком, изображавшим дофина [86] Дофин — во Франции с середины XIV в. до 1839 г. титул наследника престола. .

Революция нарушила процедуру проведения здешних празднеств: потребовалось выдрать геральдические лилии из голубых и белых драпировок и нашить на них по всему периметру красную бахрому. Таким образом, ценой сравнительно небольших затрат удалось достойно подготовить площадь Святого Ферреоля к празднику Верховного существа. Повествование об этом особенно понравилось Орелю.

«В кортеже следом за трубачами и барабанщиками шагал взвод национальной гвардии со знаменем, на котором было начертано: «Народ восстал и раздавит тиранов!».

Затем шли матери семейств, и каждая несла на руках своего нежного младенца. Детей обоего пола красили самые чудесные свойства их возраста — целомудрие и простодушие. Шли юные девушки, прекрасные своими чарами и добродетелями. Шествие замыкали столь грозные для владык члены этого общества, объединявшего в своих рядах борцов за правду, людей, составляющих оплот общественного мнения, неутомимых преследователей врагов народа.

Кортеж остановился у подножья горы, возвышающейся над площадью Святого Ферреоля. Здесь жители Эстре поклялись в верности законам природы и человечности, и в одно мгновение группа, изображавшая Деспотизм и Ложь, оказалась объятой пламенем; и, как бы возникая из пепла, появилась Мудрость, и на ее щите горожане прочитали: «Я бдительно охраняю Республику».

Орель пропустил несколько страниц, ибо, как сообщал Жан Валин, «архивы д’Эстре эпохи Революции довольно скудны и не содержат ничего достойного внимания, кроме описания двух праздников, одного пожара и одного наводнения». Но чуть дальше речь пошла о визите первого консула. Он прибыл в Эстре в сопровождении своей супруги и нескольких генералов. Местные власти приняли его под триумфальной аркой, сооруженной у ворот Святого Ферреоля. Арку венчала надпись:

Верноподданные жители этого города клянутся победителю в битве под Маренго в своей преданности и признательности!

Мэр преподнес ключи от города на серебряном подносе с лавровыми венками.

— Я прикасаюсь к ним, гражданин мэр, и возвращаю их вам, — ответил Бонапарте.

Национальные гвардейцы выстроились шпалерой вдоль его пути. То и дело раздавались возгласы: «Да здравствует Бонапарте! Да здравствует первый консул!» Это повторялось тысячи раз и с неописуемым восторгом. Первый консул посетил мануфактуру ван Мопеца и распорядился выдать каждому рабочему однодневное жалованье. День завершился общегородской иллюминацией и блистательным балом.

Вскоре после своего бракосочетания с Марией-Луизой Наполеон, сопровождаемый императрицей, прибыл сюда снова. Площадь Святого Ферреоля, украшенная красными и белыми драпировками, а также гирляндами зелени, являла собой восхитительное зрелище. Опять воздвигли триумфальную арку и на ней укрепили полотно с надписью на латыни:

Augucto Napoleoni Augustaeque Mariae Ludovicae Stratavilla semper fidelis. [87] Августейшему Наполеону и августейшей Марии-Луизе от вечно преданного им Эстре.

Еще несколько страниц, и читатель переносился в март 1814 года; шесть дней подряд город Эстре не получал из Парижа никакой почты, после чего узнал об отречении императора от власти.

«В 3 часа пополудни члены магистрата, собравшись в ратуше, звуками набата созвали горожан. Мэр появился на балконе большого зала заседаний и провозгласил одобрение жителями города возврата династии Бурбонов. Присутствующие встретили эту весть тысячекратно повторенными выкриками «Да здравствует король! Да здравствует Людовик XVIII!» Все украсилось белой кокардой.