Жорис-Карл Гюисманс - Там внизу, или Бездна

Рецепт этого чудодейства утрачен, – продолжал де Герми, улыбнувшись с оттенком грусти. – Кончил аббат Бекарелли тоже печально. Привлеченный к суду за святотатство, он был присужден в 1708 году к семи годам галер.

– Вы так увлеклись этими страшными рассказами, что ничего не едите. Еще кусочек мяса, господин де Герми, – прервала его жена звонаря.

– Нет, благодарю. Но я вижу сыр и, по-моему, нам пора приняться за вино, – и он откупорил одну из принесенных Дюрталем бутылок.

– Оно превосходно! – воскликнул звонарь.

– Оно не слишком слабо, я достал его в одном из погребков возле набережной, – пояснил Дюрталь. – Я вижу теперь, – продолжал он помолчав, – что неслыханные преступления преемственно сохранились со времен Жиль де Рэ. Вижу, что во все века бывали павшие священники, дерзавшие совершать богохульные злодеяния, и все же в наше время это кажется неправдоподобным. Теперь не умерщвляют, по крайней мере детей, как во времена Синей Бороды и Гибурга!

– Скажите лучше, что правосудие не расследует этого и что теперь не умерщвляют открыто, но убивают намеченные жертвы средствами, которых не хочет знать официальная наука. Ах, если бы могли говорить исповедники! – воскликнул звонарь.

– Но объясните мне, к какому миру принадлежат люди, предающиеся теперь культу дьявола?

Де Герми ответил:

– Из духовенства – это высшие миссионеры, приходские исповедники, прелаты и игуменьи. Средоточие современной магии находится в Риме, ей предаются высшие сановники церкви. Что касается мирян, то они вербуются из богатых классов. Ничего нет удивительного, что такие скандалы обычно заглушаются, если случайно их откроет полиция!

Но допустим, что в известных случаях жертвенное служение дьяволу действительно не обагрено предварительным убийством, что они ограничиваются кровью зрелого зародыша, получаемого от выкидыша. Но дело не в этом. Кровавая жертва – лишь тонкое, изысканное блюдо, острая приправа. Главный вопрос в том, чтобы освятить облатку и над ней надругаться; в этом вся суть; остальное меняется, сейчас нет установленного ритуала черной мессы.

– Значит, для служения этих месс нужен настоящий священник?

– Разумеется. Только он сможет осуществить таинство перевоплощения. Я хорошо знаю, что некоторые оккультисты считают себя посвященными Господом Богом, как святой Павел, и воображают, что могут служить настоящие мессы как заправские священники. Это просто смешно. Но и без настоящих месс и отвратительных священников люди, одержимые манией кощунства, осуществляют все-таки поругание святыни, если к тому стремятся.

– Послушай-ка!

– В 1855 году в Париже существовало общество, состоявшее главным образом из женщин. Эти женщины причащались по нескольку раз в день, причем освященные частицы тела Христова сохраняли во рту, чтобы потом растоптать их или осквернить нечистыми прикосновениями.

– Ты в этом уверен?

– Вполне. Эти случаи были разобраны в духовном журнале «Анналы святости», и архиепископ парижский не мог их опровергнуть! Добавлю, что в 1874 году в Париже также нанимали женщин для совершения этих ужасных поступков. Им платили за каждый кусок, потому они ежедневно приходили к святой трапезе в различные церкви.

– Послушайте, – начал, в свою очередь, Карэ, поднявшись и достав из книжного шкафа тоненькую синюю брошюру. – Взгляните, что сообщает «Голос Седьмицы» от 1843 года. Вы прочтете здесь, что в Ажене в продолжение двадцати пяти лет существовало общество бесовствующих, не перестававшее служить черные мессы...

Заметьте, что его преосвященство, аженский епископ – прелат набожный и добродетельный – ни разу не решился выступить с отрицанием ужасов, содеянных в его епархии!

– Говоря между нами, – продолжил де Герми, – XIX век изобилует нечестивыми аббатами. К сожалению, трудно запастись достоверными документальными доказательствами. Ни одно духовное лицо не будет хвалиться подобными злодеяниями. Те, которые служат кощунственные мессы, облекают их тайной, выдают себя ревностными христианами. Некоторые объявляют себя даже защитниками веры Христовой, заклинающими одержимых.

Здесь – верх их коварства. Они сами же создают одержимых. В лице их приобретают себе – особенно в монастырях – покорных соучастников. Все смертоубийственные и садические безумства они укрывают тогда под древним и благочестивым покровом заклинания одержимых!

– Будем беспристрастны, – заметил Карэ, – чудовищное лицемерие вполне сочетается со всем их обликом.