Дэвид Лоуренс - Дочь леди Чаттерли

Для Клэр лето выдалось на редкость скудным на события — это был словно какой-то провал во времени.

В госпитале все еще оставалось много работы. Все так же продолжались дежурства, делала свои обходы Ивэнс Вам-все-нельзя, шли операции, перевязки, и все равно Клэр чувствовала растерянность и неопределенность.

Не сегодня-завтра сестер милосердия начнут увольнять. А значит, жизнь придется начинать чуть ли не с начала.

В конце августа возникла новая проблема — тетя Хильда навсегда уезжала из Лондона. Они с подругой детства купили коттедж где-то в Хэмпшире и собирались доживать свой век на природе. Пип выходила замуж.

Эта девчонка удивила всех — взяла и влюбилась в канадского полковника, одинокого вдовца на десять лет ее старше. Не просто влюбилась, а превратилась в его тень, служанку, рабу, словом, существо, всецело отдавшее себя любимому. Полковника должны вскоре мобилизовать — он был военным врачом, — и они с Пип собирались свить гнездышко на острове Принца Эдварда.

Клэр радовалась за кузину и слегка ей завидовала. У нее на глазах некогда легкомысленная девчонка превратилась в серьезную взрослую девушку, с нетерпением ожидавшую свадьбу.

— Желаю тебе встретить и полюбить такого же человека, как Боб, — сказала Пип при расставании.

— Вряд ли я встречу того, кто мне нужен. — Клэр вздохнула. — Все равно спасибо тебе, Пип.

Это была уже взрослая, возмужавшая Клэр, пережившая шесть нелегких лет войны. Свои любовные увлечения она вспоминала как страшный сон — Робин, Хэмилтон Крэйг, Жак… Она не видела этих парней с тех пор, как они расстались с ней при более или менее драматических обстоятельствах. И вот на одном вечере в честь дня Победы она встретила Робина. Он еще носил форму, с ним была миловидная полная девушка. Танцуя, Робин и его девушка случайно оказались возле столика, за которым сидела Клэр с друзьями. Робин уставился на свою большую невесту глуповатым растерянным взглядом, а потом вдруг улыбнулся ей и представил свою жену. Молодые супруги ждали ребенка.

Клэр изумилась, открыв для себя, что встреча с Робином и его женой не оставила в ее душе ни малейшего следа. Какое счастье, что она не вышла за него замуж!

Неужели права французская поговорка, и проходит все, кроме дружбы? У Клэр было много друзей, но чувствовала она себя одинокой. Часто глядя на себя в зеркало, твердила: хочу, хочу быть любимой! Господи, как же мне осточертело одиночество!

А вдруг снова фиаско? Что тогда?..

С Колином они встречались почти каждый день. С окончанием войны не закончились страдания этого мужественного человека — одна за другой следовали пластические операции. Большую часть своей теперешней жизни Колин был прикован к больничной койке, и Клэр восхищалась его оптимизмом. Колин все время строил планы на будущее, раз и навсегда решив для себя во что бы то ни стало вернуться к нормальной человеческой жизни.

В одну из суббот Клэр пригласила его проехаться вместе в «Лебединую долину». Было знойно и душно, со стороны моря теснились грозовые облака. В деревне вовсю шел сенокос.

Оливер Меллорс с первого взгляда проникся к молодому человеку искренней симпатией. Что касается Конни, та в него просто влюбилась.

— Какой душевный малый, — заметила она. — Поговоришь с ним несколько минут, и напрочь забываешь, что у него все лицо в шрамах.

— Как хорошо, ма, что ты это понимаешь. Я сама последнее время забываю про его шрамы.

Конни с любопытством разглядывала дочь. С наступлением лета Клэр заметно посвежела и даже слегка поправилась. Она теперь часто и подолгу возилась с Джонни, бегала за ним по дому и саду. Чудесный малыш! Они с Колином взяли его с собой прогуляться, пока Конни колдовала над огромным пирогом с мясом. Колин, как выяснилось, очень любил домашние пироги.

После обеда мать и дочь остались вдвоем на кухне — мужчины отправились на конюшню.

— Девочка моя, я никогда не вмешивалась в твои дела, но нам с отцом показалось, что Колин в тебя влюблен, — осмелев, заговорила Конни.

Клэр весело рассмеялась.

— Ну, ма, ты даешь. Он души не чаял в Ивлин, а она погибла всего чуть больше года назад. Просто мы с Колином хорошие и верные друзья.

— Год в вашем возрасте немалое время, — возразила Конни.

— Дорогая мамочка, ты у меня такая чудесная романтическая старушенция, а потому убеждена, что и все вокруг тебя настоящие романтики. Уверяю тебя, между мной и Колином нет ничего, кроме чистейшей преданнейшей дружбы.