Эрнест Хемингуэй: Рассказы. Прощай, оружие! Пятая колонна. Старик и море

И если в начале романа Генри не очень задумывается над смыслом войны, — Хемингуэй показывает, что итальянские шоферы, служащие с ним в одной части, понимают этот смысл гораздо лучше его, — то последующие события — разгром итальянской армии под Капоретто, расстрел ни в чем неповинных людей — убеждают его, он не хочет оказаться жертвой бессмысленного, ничем не оправданного убийства. Он не знает за собой вины и не желает отвечать своей жизнью за глупость других. «Я ни к кому не питал злобы. Просто я с этим покончил». У героя романа нет никаких политических идей, он не становится убежденным противником войны, человеком действия, готовым бороться за свои убеждения. Нет, он индивидуалист и думает только о себе, о своей любимой женщине. Остальное человечество его не волнует. И лейтенант Генри заключает «сепаратный мир», он дезертирует и бежит с Кэтрин в нейтральную Швейцарию. Они живут там в горах, наслаждаясь тишиной и покоем. Кэтрин ждет ребенка. Но ведь еще раньше в романе было сказано: «Когда люди столько мужества приносят в этот мир, мир должен убить их, чтобы сломить, и поэтому он их и убивает. Мир ломает каждого, и многие потом только крепче на изломе. Но тех, кто не хочет сломиться, он убивает. Он убивает самых добрых, и самых нежных, и самых храбрых без разбора. А если ты ни то, ни другое, ни третье, можешь быть уверен, что и тебя убьют, только без особой спешки».

И чем полнее их счастье, чем оно безмятежнее, тем острее становится ощущение хрупкости этого счастья, ибо любимый человек — это то, что можно потерять. И развязка надвигающейся трагедии не заставляет себя ждать — Кэтрин умирает при родах. «Вот чем все кончается. Смертью. Не знаешь даже, к чему все это. Не успеваешь узнать. Тебя просто швыряют в жизнь и говорят тебе правила, и в первый же раз, когда тебя застанут врасплох, тебя убьют. Или убьют ни за что, как Аймо. Или заразят сифилисом, как Ринальди. Но рано или поздно тебя убьют. В этом можешь быть уверен. Сиди и жди, и тебя убьют».

На этой трагической ноте заканчивается роман. Коллизия человеческой жизни и смерти оставалась для писателя неразрешимой.

Через месяц после того, как в 1929 году вышел роман «Прощай, оружие!», на нью-йоркской бирже разразилась паника, положившая начало великому кризису, который затянулся на долгие годы и с яркостью вспышки при взрыве осветил чудовищные противоречия капиталистического строя в этой самой богатой и вроде бы процветающей стране. Социальные проблемы оказались в центре внимания. И передовая творческая интеллигенция Америки ясно осознала, что не имеет права уклоняться от художественного исследования этих проблем.

А Хемингуэй в эти годы писал книгу о бое быков, ездил в Африку охотиться на крупного зверя, занимался ловлей рыбы у побережья Флориды, где он поселился в 1930 году, писал рассказы о гангстерах, боксерах, проститутках, вновь возвращался к своему опыту первой мировой войны. Он не мог вырваться из круга ставших уже привычными тем и проблем.

Это время — начало 30-х годов — справедливо называют периодом кризиса в творчестве Хемингуэя. Действительно, сборник рассказов, выпущенный им в 1933 году под пессимистическим названием «Победитель не получает ничего», можно назвать самой мрачной и безнадежной книгой из всего написанного Хемингуэем. Мрак, окутывающий человеческую жизнь, сгущается до предела, остается только одиночество и ожидающее каждого неизбежное Ничто (рассказ «Там, где чисто, светло»).

Естественно, что такая позиция Хемингуэя вызывала критическое отношение к нему даже со стороны друзей, которые упрекали его в аполитичности, в стремлении уйти от острых социальных проблем современности. Хемингуэй, видимо, сам ощущая определенную ущербность своих взглядов, пытался оправдаться и объяснить свое отношение к социальным проблемам века. Выпуская в 1932 году книгу о бое быков «Смерть после полудня», Хемингуэй с известной долей раздражения писал в ней: «Пусть те, кто хочет, спасают мир».

В 1934 году в одной из статей Хемингуэй пытался расшифровать свою позицию следующим образом: «Нет на свете ничего труднее, чем писать простую честную прозу о человеке. Сначала надо изучить то, о чем пишешь, затем надо научиться писать. На то и другое уходит вся жизнь… Книги нужно писать о людях, которых любишь или ненавидишь, а не о тех, которых только изучаешь. И если писать правдиво, все социально-экономические выводы будут напрашиваться сами собой».

Проблема честности в творчестве была для Хемингуэя неразрывно связана с этической проблемой честного отношения писателя к жизни. В той же книге «Смерть после полудня» он писал: «Самое главное жить и работать на совесть». В следующей своей книге «Зеленые холмы Африки», где почти дневниковые записи охотничьего путешествия по Африке перемежаются с раздумьями о литературе и писательском труде, Хемингуэй, перечисляя все то, что нужно писателю, наряду с такими понятиями, как талант, самодисциплина, говорит о том, что «надо иметь совесть, такую же абсолютно неизменную, как метр-эталон в Париже».