Пауло Коэльо - Заир

Поворачиваюсь к Михаилу. Успокойся, заставь свое сердце не колотиться так, иначе получишь инфаркт. Выпиваю целый стакан вина. Он следует моему примеру.

Ему-то чего волноваться?

— Я верю вам. Давайте поговорим.

— Вы попросите меня отвести вас к Эстер.

Он разгадал мою игру, и мне приходится начинать заново:

— Да, попрошу. Я попытаюсь уговорить вас. Сделаю все возможное, чтобы добиться этого. Но я не тороплюсь: у нас с вами впереди — целая пицца. Расскажите мне о себе.

Заметно, что он с усилием сдерживает дрожь в руках:

— В этом мире у меня есть поручение. Покуда мне еще не удалось выполнить его. Однако у меня в запасе еще много дней.

— И, быть может, я сумею помочь вам.

— Сумеете. Каждый способен помочь мне, стоит лишь способствовать тому, чтобы Энергия Любви распространилась по свету.

— Я могу сделать большее.

И замолкаю, чтобы он не подумал, будто я собираюсь попыткой подкупа проверить его верность. Осторожно! Как можно более осторожно! Вероятно, он говорил правду, но не исключено, что лгал, пытаясь воспользоваться моими страданиями в собственных интересах.

— Я знаю лишь одну энергию любви, — продолжаю я. — Она возникает по отношению к женщине, которая ушла от меня... вернее сказать — отдалилась и теперь ждет меня. Если сумею вернуть ее, я стану счастливым человеком. И мир будет лучше, потому что одна душа обретет счастье.

Михаил обводит взглядом потолок и стол, и я не нарушаю бесконечно затянувшееся молчание.

— Слышу Голос, — произносит он, не решаясь взглянуть мне в глаза.

У меня есть огромное преимущество: в своих книгах я затрагиваю темы духовности и потому знаю, что всегда могу войти в контакт с людьми, наделенными тем или иным даром. Дар может быть истинным и настоящим, а может быть выдумкой. И одни люди пытаются им воспользоваться, а другие лишь испытывают меня. Но я на своем веку повидал столько удивительного, что теперь у меня нет ни малейших сомнений — чудеса случаются, все на свете возможно, а человек начинает снова овладевать позабытым было искусством применять свою внутреннюю силу.

Вот разве что сейчас — не лучшее время говорить об этом. Сейчас меня интересует только Заир. Мне нужно, чтобы Заир вновь стал зваться Эстер.

— Михаил...

— На самом деле я не Михаил, а Олег.

— Олег...

— Когда я принял решение возродиться для новой жизни, то выбрал себе имя архангела с огненным мечом, пролагающего путь для того, чтобы «воины света» — так, кажется, вы называете их? — могли встретиться. Таково мое предназначение.

— И мое.

— Разве вы больше не хотите говорить об Эстер?

Не может быть! Он вновь переводит разговор на интересующую меня тему?

— Мне как-то не по себе... — взгляд его становится блуждающим, отсутствующим. — Я не хочу говорить о себе. Голос...

Происходит что-то странное, очень странное. Как далеко способен он зайти в своем намерении произвести на меня впечатление? Неужели он, как многие до него, попросит, чтобы я написал книгу о его жизни и его даре?

Увидев перед собой ясную цель, я готов на все ради достижения ее — и в конце концов, не об этом ли я говорю в своих книгах? Разве можно предать их? Вот и сейчас передо мной цель — еще раз взглянуть в глаза Заира. Михаил предоставил мне новые сведения: он не любовник Эстер, она меня не бросила, и ее возвращение — лишь вопрос времени. Но совершенно не исключено, что наша встреча в пиццерии — это фарс: молодой человек, не слишком преуспевший в жизни, использует чужие страдания в своих интересах.

Я снова залпом выпиваю стакан вина — и Михаил тоже.

«Будь благоразумен», — твердит мне инстинкт.

— Да, я хочу говорить об Эстер. Но и о вас мне хочется узнать побольше.

— Ничего подобного. Вы хотите обольстить меня, заставить делать то, к чему я — в принципе — готов и сам. Страдание, которое вы испытываете, застит ваш взгляд: вы считаете, что я могу лгать, желая извлечь для себя выгоду из этой ситуации.

Михаил будто читает мои мысли, но говорит при этом громче, чем требуют правила хорошего тона. С соседних столиков на нас оборачиваются.

— Вы хотите произвести на меня впечатление, а того не знаете, что ваши книги предопределили мою жизнь и что написанное в них очень многому научило меня. Ваша боль ослепила вас, лишила ваш разум остроты. Вы одержимы одним. Заир не дает вам покоя. Я принял ваше предложение встретиться не потому, что меня тронула ваша любовь к Эстер — я не уверен, что это именно любовь, а не уязвленная гордыня. Меня привела сюда...