Огюст де Лиль-Адан - Рассказы из книги Жестокие рассказы

Перед человеком вмаске отворялась калитка, ведущая на берег; сопровождающие оставляли его, и он подходил к волнам. Здесь, погрузившись, как видно, в безнадежные размышления, он замирал, уподобившись каменным призракам в бойницах замка, и стоял под порывами ветра, под дождем, при вспышках молнии, лицом к лицу с ревущим Океаном. Проведя так около часа, зловещий незнакомец той же тропинкой направлялся обратно к башне, и опять его сопровождал звон колокольчика и сопутствовали ему факелы. И не раз, пошатываясь, он цеплялся за острые выступы скал.

Утром, накануне этого осеннего празднества, юная чтица королевы (со дня получения первого послания всегда одетая в глубокий траур) молилась в часовне ее величества; в это время ей подали письмо, написанное одним из секретарей герцога.

Оно содержало всего лишь два слова: «Сегодня вечером».

Вот почему около полуночи у Портланда причалила королевская яхта. Из яхты вышла молодая женщина в темной накидке, одна. Призрак этот, окинув взором темное побережье, бегом устремился к факелам, в ту сторону, откуда ветер доносил звон колокольчика.

На песке, положа голову на камень и временами содрогаясь от смертной муки, лежал таинственный человек в маске, закутанный в плащ.

Молодая женщина, откинув капюшон, подошла к нему.

— Несчастный! — воскликнула она и зарыдала, закрыв лицо руками.

— Прощай! Прощай! — ответил он.

Издали слышались песни и смех, они доносились из подземелья древнего замка, и отсветы огней колыхались, отражаясь в волнах.

— Ты свободна! — добавил он, вновь склоняя голову на камень.

— Отмучился! — ответила бледная пришелица, протягивая к небу, усеянному звездами, золотой крестик; а страдалец уже умолк и только смотрел на нее.

После долгого молчания, когда она стояла перед ним недвижимо, закрыв глаза, он прошептал, глубоко вздохнув:

— До свидания, Элен!

Прошло около часа; слуги наконец подошли и увидели девушку, преклонившую колена на песке, возле их господина; она молилась.

— Герцог Портландский скончался, — проронила она.

И, опершись на плечо старого слуги, она взглянула на судно, которое доставило ее сюда.

Три дня спустя «Дворцовый Вестник» сообщал следующую новость:

«Мисс Элен X***, невеста герцога Портландского, приняла католичество и вчера постриглась в кармелитской обители Л***».

В чем же заключалась тайна, приведшая к смерти могущественного лорда?

Однажды, во время своих дальних путешествий на Восток, молодой герцог отделился от каравана в окрестностях Антиохии и, беседуя с местными проводниками, услыхал о нищем, которого все с ужасом сторонятся, отчего он и живет в полном одиночестве среди развалин.

Герцогу вздумалось навестить несчастного, ибо от судьбы своей никому не уйти.

А этот зловещий Лазарь был последним на земле носителем великой древней проказы, проказы сухой, неизлечимой — того несокрушимого недуга, от которого один только бог мог некогда избавлять легендарных Иовов.

И вот, невзирая на уговоры перепуганных проводников, Портланд осмелился бросить вызов заразе и войти в пещеру, где умирал всеми отверженный страдалец.

Давая несчастному умирающему горсточку червонцев, блестящий вельможа, отважный до безрассудства, из удали пожелал пожать ему руку.

В тот же миг какая-то тень заволокла его взор. Вечером, поняв, что погиб, он покинул город и его окрестности, а как только появились первые признаки заболевания, отплыл на корабле, чтобы попытаться вылечиться в своем поместье или умереть там.

Но при виде страшных язв, открывшихся во время переезда, герцог осознал, что единственная его надежда — это скорая смерть.

Всему конец! Прощай, молодость, слава древнего имени, любящая невеста, продолжение рода! Прощайте, силы, радости, неисчислимое богатство, красота, будущность! Все надежды потонули в ладони страшной руки прокаженного. Лорд наследовал нищему. Минута удали — вернее, чересчур благородный жест! — положила конец блестящему существованию, окружив тайной его жуткую смерть.

Так погиб герцог Портландский, последний прокаженный на земле.

Переврд Е.Гунста

Ограда старых садов пансиона. Где-то вдали бьет десять. Синяя апрельская ночь, тихая и ясная. Серебром блестят звезды. Порывы легкого ветерка пробегают над молодыми розами; шелестит листва; в конце длинной аллеи ниспадает снежно-белая струя фонтана. В торжественной тишине дождем чарующих звуков рассыпаются песни друга ночи — соловья.