Роберт Стивенсон: Черная стрела (Пер Репина)

С этими словами сэр Даниэль отвернулся от Дика и стал писать письмо на другом конце длинного стола, скривив рот, так как история с Черной Стрелой крепко застряла у него в голове.

Молодой Шельтон между тем усердно поглощал свой завтрак, как вдруг почувствовал, что кто-то дотронулся до его руки, и чей-то очень нежный голос прошептал ему на ухо:

— Не подавайте виду, умоляю вас, — говорил этот голос, — но будьте милосердны, укажите мне прямой путь в Холивуд. Умоляю вас, добрый мальчик, утешьте бедную душу, находящуюся в опасности и полном отчаянии, и укажите мне путь к покою.

— Идите по дорожке у ветряной мельницы, — так же тихо ответил Дик, — она доведет вас до перевоза через Тилль; там спросите снова.

И, не поворачивая головы, он снова принялся за еду. Но, бросив искоса взгляд, он увидел, что юноша, которого называли мастером Джоном, украдкой вышел из комнаты.

«Да он так же молод, как я, — подумал Дик, — а назвал меня „добрым мальчиком“. Знай я, что он так молод, я допустил бы скорее, чтобы его повесили прежде, чем указал бы ему дорогу. Ну, если он пойдет по болоту, я могу догнать его и надрать ему уши».

Через полчаса сэр Даниэль дал Дику письмо и велел ему отправиться в Моот-Хаус как можно скорее. Через полчаса после отъезда Дика прискакал сломя голову посланный от лорда Райзингэма.

— Сэр Даниэль, — сказал посланный, — вы теряете возможность приобрести большие почести, уверяю вас! Битва началась сегодня утром до восхода солнца, и мы побили их авангард и рассеяли правое крыло. Предстоит уже решительное сражение. У вас свежие силы, и вы можете загнать всех неприятелей в реку. Как, сэр рыцарь? Неужели вы будете последним? Это не послужит вашей чести.

— Нет, я только что собирался выступить! — крикнул рыцарь. — Сельден, труби поход. Сэр, через минуту я буду с вами. Большая часть моего отряда приехала не более двух часов тому назад, господин гонец. Что прикажете делать? Пришпоривать — дело хорошее, но иногда это убивает коня. Поскорее, ребята!

К этому времени звук трубы весело раздавался в утреннем воздухе; люди сэра Даниэля стекались со всех сторон на главную улицу селения и выстраивались перед гостиницей. Они спали с оружием в руках, с оседланными лошадьми, и через десять минут сто человек солдат и стрелков из лука, чисто одетых и хорошо дисциплинированных, стояли наготове в рядах. Большинство было в ливреях сэра Даниэля, темно-красного и синего цвета, что придавало им нарядный вид. Впереди ехали лучше вооруженные, а вдали, в хвосте колонны, находилось жалкое подкрепление, явившееся накануне. Сэр Даниэль с гордостью оглядел ряды своего отряда.

— Вот молодцы, которые пригодятся в затруднении, — сказал он.

— Действительно, славные люди, — ответил посланный. — Тем печальнее, что вы не выпустили их раньше.

— Как же иначе? — сказал рыцарь. — Все лучшее приберегается к началу праздника и к концу стычки. — Он сел в седло. — Это что! — вдруг крикнул он. — Джон! Джоанна! Клянусь святым Распятием! Хозяин, где же девушка?

— Девушка, сэр Даниэль? — закричал в свою очередь хозяин. — Нет, сэр, я не видел никакой девушки.

— Ну, мальчик, дурак! — закричал рыцарь. — Неужели ты не видел, что это девушка? Ну, та, что была в темно-красном плаще, что нарушила пост, выпив воды, негодяй, где же она?

— Да помилуют нас все святые! Вы звали ее мастером Джоном, — сказал хозяин. — Ну, а мне в голову ничего не пришло… Он уехал, я видел его… то есть ее, я видел ее в конюшне, добрый час тому назад; он оседлал серую лошадь.

— Клянусь Распятием! — вскрикнул сэр Даниэль. — Девушка стоила мне пятьсот фунтов, если не больше!

— Сэр рыцарь, — с горечью заметил гонец, — пока вы здесь кричите о пятистах фунтах, английское королевство может быть приобретено или потеряно в другом месте.

— Хорошо сказано, — заметил сэр Даниэль. — Сельден, возьми с собой шесть стрелков из лука; отыщите мне ее. Все равно, чего бы это ни стоило, но чтобы я нашел ее после возвращения в Моот-Хаус. Ты отвечаешь мне за это головой. А теперь выступаем, господин гонец.

Было около шести часов майского утра, когда Дик подъехал к болоту на обратном пути домой. Небо было совершенно синее; веселый ветер дул громко и ровно; колеса ветряных мельниц вертелись, а ивы над болотом колыхались и белели, словно нива. Дик провел целую ночь в седле, но у него было хорошее сердце и здоровое тело, поэтому он продолжал ехать очень весело.