Кальман Миксат - ИСТОРИЯ НОСТИ-МЛАДШЕГО И МАРИИ TOOT

Ты, Жужанна, еще и другим манером хочешь пустить мне пыль в глаза: дескать, у подпоручика есть родственник — каноник, от него, глядишь, кое-какое наследство перепадет. Так я тебе скажу, Жужанна, прошли их канониковские денечки, и скоро католические священники будут такими же голодранцами, как и наши. А коли и не будут, все равно: я честный человек и не нужны мне деньги, собранные таким скверным путем. Ну, что трясешь головой? Не таким уж скверным, говоришь? Много ты знаешь! Да ты ни о чем и понятия не имеешь. Надо книжки по истории листать, дружочек мой, Жужанна! Говоришь, и я не листал. Ну и не листал. Некогда мне было. А все-таки знаю, что значит «мертвая рука», так ведь, кажется, называют поповские имения?

— Ну и что же это значит? — перебила его жена.

— А то и значит, душенька Жужанна, что некогда попы дьявольски обжулили страну. Правда, наш король Святой Иштван посулился дать им поместья, пускай только крестят народ, обращают в христианство… Но подписать-то он ничего не подписал, так и помер. Тогда попы собрались и смастерили дарственную грамоту и поделили между епископами преогромнейшие земли. Отрезали правую руку Святого короля и, зажав в нее перо, подписали на грамоте его имя. Ну и что же из этого вышло? Особый юридический казус, чудовищное получилось хитросплетение. Никто ведь не может сказать, что подпись проставлена не рукой короля Иштвана — рука-то его! Но все-таки и не его, — ведь то была уже мертвая рука. Поняла теперь, что кипит во мне? Вот и рассуди. Не божеское это дело, и долго так продолжаться не может.

Удивительно преобразуются события прошлого в головах этих тихих провинциальных полуневежд и тревожат их непрестанно. Но суть не в этом, главное, что Велкович горой стоял за Кожехубу. Правда, и он был подвержен переменчивым настроениям, и, когда случалось увидеть ему подпоручика верхом на коне, сердце у него тоже скакало от радости. Конь все-таки красивей, чем осел. (Хотя за «Большого осла» можно было купить целый табун коней.) К тому же подпоручик — милый юноша с удивительно приятными манерами, и так он славно называет Велковича «дорогим дядей Дюри» и с такой любовью смотрит на него, что сердце Велковича, того и гляди, растает. «Что ни говори, — думал про себя Велкович, — но, родись я девицей, поступал бы точь-в-точъ, как Розалия; однако же я мужчина, и к тому ж не осел, а значит, выдам Розалию все-таки за Большого осла».

Потому-то повисли пока в воздухе и обручение Розалии с Кожехубой, и победа Ности; — все могло повернуться и так и этак. Кожехуба понял: появился опаснейший противник, и в душе у него закипели самые свирепые страсти; правда, он не мог излить их в стихотворных строках, как это делают поэты, ибо не довелось ему напиться из пресловутого Кастальского ключа. Кожехуба пил только пиво. Однако и Ности не был уверен в победе и воспринимал всю эту историю как войну, исход которой нока неясен.

Но для войны нужны деньги. Он же, к своему несчастью, как раз сейчас спуетил все до нитки. Уж очень долго стояли они в одном городе. А для офицера это чистое наказание. Не так уж глупа поговорка: «Andere Stadtchen, andere Madchen» [2] Другие городишки, другие девушки (нем.) . Правда, без новых девушек господа подпоручики еще кое-как обходятся, но без новых городов, в которых можно найти новых ростовщиков и получить новые займы, им никак не обойтись.

Подпоручик Ности по уши залез в долги и теперь дошел уже до того, что занимал у своих приятелей под честное слово десяток-другой форинтов, которые тоже возвращал с большим трудом. А это, можно оказать, начало конца. К весне Ности уже ничем не гнушался: продал обоих коней, расстался' с драгоценностями и семейными реликвиями, пытаясь на вырученные деньги хоть как-то поддержать свою репутацию в глазах Велковичей, но, когда они летом уехали на воды в Раец, у него вдруг окончательно иссякли все источники. А ведь решающая битва должна была состояться именно там. Отец написал, что не может прислать ни гроша: «Дела у меня сейчас плохи, я весь месяц проигрывал в тарок» [3] Тарок — карточная игра, имевшая в Венгрии широкое распространение. . Родственники, что были побогаче, жаловались на весенние заморозки и на нехватку кормов, увильнул даже добрый каноник, который до сих пор именовался «денежным дядей», отделавшись благочестивыми фразами: «Господь наш Иисус накормил несколькими рыбками множество людей, я же с грустью должен признать тщету усилий его смиренного слуги, который даже всеми своими рыбками не мог насытить одного человека, а по сему я отказываюсь от бесплодных своих попыток. Аминь».

Читать дальше