Мадлен Жанлис - Линдана и Вальмир

Была полночь. У Морфизы ужинало много гостей; въ карты играть перестали. Всѣ женщины въ 40 и въ 50 лѣтъ искали своихъ муфтъ и велѣли подвозить кареты. Скучные выходили одинъ за другимъ, зная хотя то свѣтское правило, что гдѣ не ужинаютъ, тамъ не надобно сидѣть долго послѣ ужина. Морфиза благодарила, обнимала, провожала, говорила всякой гостьѣ ласковое слово. Жеркуръ, во время сего волненія, сидѣлъ покойно у камина, подлѣ стола, на которомъ онъ два часа игралъ въ Вискъ -- сидѣлъ тутъ для того, что не считалъ за нужное искать другова мѣста; не задумавшись, не съ намѣреніемъ, а единственно для покоя. Жеркуръ былъ одинъ изъ тѣхъ лѣнивыхъ людей, которыхъ сама Натура дѣлаетъ философами: имъ хорошо вездѣ, гдѣ не дурно; они безъ всякихъ правилъ Морали любятъ миръ и тишину болѣе всего на свѣтѣ; не бываютъ коварными для того, что коварство требуетъ дѣятельности; не знаютъ сильныхъ страстей, и среди общаго волненія наслаждаются истиннымъ сокровищемъ мудрости: умѣренностію и покоемъ. Не льзя назвать ихъ жизни скучною; нѣтъ, они могутъ быть забавны и чувствительны по своему. Не терпеть есть уже для нихъ щастіе; думать, не зная о чемъ, отдыхать и не заботиться, кажется имъ живѣйшимъ удовольствіемъ. Они не хвалятся, не гордятся своею философіею, и слѣдственно бываютъ скромнѣе обыкновенныхъ философовъ.

Наконецъ Морфиза освободилась отъ хлопотъ, проводила всѣхъ важныхъ, разсудительныхъ людей, которые не сидятъ до свѣту, и сердечно обрадовалась, видя у себя только друзей своихъ: прекрасную Линдану, богатую, двадцатилѣтнюю вдову -- Бальмира, страстно влюбленнаго въ Линдану, но съ малою надеждою -- и холоднаго Жеркура, который въ то время не имѣлъ никакой связи. Сѣли ближе къ камину. Одинъ Жеркуръ не тронулся съ мѣста, сидя на покойныхъ креслахъ и рукою облокотившись на столъ: ему было и такъ очень хорошо!... Сперва поговорили о тѣхъ, которые уѣхали; но скоро Вальмиръ обратилъ разговоръ на чувствительность. Имѣя отъ природы пылкую душу, онъ изъяснялся съ великимъ жаромъ и со всею неувѣренностію молодаго человѣка, который говоритъ о любви при своей любовницѣ. Морфиза восхищалась, Линдана слушала съ умиленіемъ, Жеркуръ отъ времени до времени улыбался, Вальмиръ, желая еще убѣдительнѣе доказать власть любви, разсказывалъ многіе случаи: на примѣръ, какъ одинъ любовникъ, въ угожденіе любовницѣ, былъ шесть лѣтъ нѣмымъ; какъ другой десять лѣтъ выжилъ пустынникомъ, возвратился съ длинною бородою и съ пламеннымъ сердцемъ; какъ третій, исполняя волю богини своей, долженъ былъ завоевать тронъ и сдѣлался Александромъ отъ любви. Всѣ такія исторіи прекрасны, сказалъ Жеркуръ: но давно ли это случилось? Сей вопросъ замѣшалъ романическаго Вальмира, и гордость Линданы оскорбилась насмѣшкою холоднаго Жеркура. «Конечно, отвѣчала она съ притворною улыбкою: Жеркуръ правъ. Время любовныхъ чудесъ прошло; мы теперь ничто иное, какъ Царицы, сверженныя съ трона; слава наша состоитъ въ однихъ преданіяхъ древности, въ однихъ воспоминаніяхъ; власть потеряна -- и навѣки!» Нѣтъ, вы все царствуете, сказалъ Жеркуръ: но только образъ правленія сталъ другой..,. Тотъ же, тотъ же! перервалъ съ жаромъ Вальмиръ: онъ былъ и есть деспотической. Женщина, которую люблю, можетъ велѣть мнѣ все -- и непремѣнно сдѣлаю. -- «Вы это думаете, и довольно!» отвѣчалъ Жеркуръ. Увѣренъ, сказалъ Вальмиръ... «Какъ! не уже ли согласитесь на самое необыкновенное доказательство любви?» спросила у него Линдана: «не уже ли все исполните, чего бы она ни потребовала?» -- Желаю только знать волю ея. -- «Естьли бы она вамъ сказала: оставьте Францію; путешествуйте три года; но все это время не пишите ко мнѣ ни слова; наконецъ возвратитесь, и я ваша!»... Ради Бога скажите, шутите вы или нѣтъ? спросилъ Вальмиръ. -- Нѣтъ, отвѣчала Линдана съ живостію и съ тайнымъ удовольствіемъ самолюбія: нѣтъ, я говорю; что думаю. -- «Вы согласитесь тогда быть моею?» -- Клянусь, но единственно съ такимъ условіемъ. Чтобы пожертвовать моею свободою, мнѣ надобны не слова, а доказательства истинной и въ самомъ дѣлѣ чрезвычайной привязанности. -- «Простите; я ѣду.» -- Тутъ Линдана, сердечно тронутая, подала руку Вальмиру, который, ставъ на колѣни, взялъ ее, поцѣловалъ, всталъ и хотѣлъ итти.... Постойте, сказалъ Жеркуръ съ холодностію, вынувъ карандашъ: запишемъ число, чтобы вы могли возвратиться точно въ назначенный срокъ.... Во время сего страннаго явленія Морфиза съ удивленіемъ смотрѣла на двухъ любовниковъ, и слушала ихъ съ такимъ любопытствомъ, которое не дозволяло ей говорить.