Густаво Беккер - Изумрудное ожерелье

Гдѣ достать денегъ? — разсуждалъ я самъ съ собой, раздумывая о чудесахъ «Тысячи и одной ночи», о кабалистическихъ словахъ, отъ которыхъ разступалась земля и обнаруживала свои скрытыя сокровища, о волшебныхъ палочкахъ, столь могущественныхъ, что если дотронуться ими до скалы, то изъ нѣдръ ея вытекаетъ источникъ — не воды, это еще невеликое чудо, а рубиновъ, топазовъ, жемчуговъ и брилліантовъ…

Такъ какъ магическихъ словъ я никакихъ не зналъ, а волшебныхъ налочекъ искать было негдѣ, я рѣшился написать книгу и продать ее. Извлечь деньги изъ издательской скалы, конечно, чудо немалое, но я его совершилъ.

Написалъ я нѣчто странное, что не могло нравыться многимъ, потому что только одна особа могла понять меня, для остальныхъ мое произведеніе было только наборомъ фразъ. Я озаглавилъ его «Изумрудное ожерелье», а подписался только своими иниціалами.

Такъ какъ я не Викторъ Гюго, и даже очень далекъ отъ него, то излишне говорить тебѣ, что за мой романъ мнѣ завъплатили не такъ много, какъ за послѣдній романъ автору «Парижской Богоматери»; но, какъ-бы то ни было, дали мнѣ столько, что я могъ начать свои дѣйствія, согласно задуманному плану.

Вышеупомянутое ожерелье стоило нѣчто вродѣ четырнадцати или пятнадцати тысячъ дуросъ [2] Около 30,000 рублей. , а для покупки его у меня уже была почтенная сумма въ три тысячи реаловъ [3] Около 300 рублей. . Необходимо было играть.

Я такъ и сдѣлалъ, и принялся играть такъ рѣшительно и такъ счастливо, что въ одну ночь выигралъ все, что мнѣ было нужно.

Кстати объ игрѣ. Я сдѣлалъ наблюденіе, въ которомъ убѣждаюсь все больше и больше съ каждымъ днемъ. Когда приступаешь съ полной увѣренностью, что долженъ выиграть, то непремѣнно выиграешь. Нечего приближаться къ зеленому полю съ колебаніемъ человѣка, собирающагося попробовать счастья: нужно идти съ аппломбомъ, какъ будто пришелъ за своей собственностью. Скажу про себя, что въ эту ночь проиграть мнѣ показалось-бы также странно, какъ еслибы въ какомъ-нибудь солидномъ банкѣ мнѣ отказались уплатить по векселю Ротишльда.

На другой день я отправился въ магазинъ Самнера. Какъ ты думаешь, колебался-ли я хоть минуту, когда бросалъ на прилавокъ ювелира эту пачку разноцвѣтныхъ бумажекъ, представлявшихъ для меня по меньшей мѣрѣ годъ удовольствій и кутежа со множествомъ красивыхъ женщинъ, съ путешествіемъ въ Италію и шампанскимъ à discrétion?.. Представь себѣ, что нисколько: я бросилъ эти деньги съ такимъ-же спокойствіемъ — да что я говорю: спокойствіемъ:- съ такимъ-же удовольствіемъ, какъ Бокингэмъ усыпалъ когда-то жемчугомъ паркетъ во дворцѣ своей возлюбленной.

Я купилъ уборъ и принесъ его домой. Ты не можешь себѣ представить, до чего было красиво это ожерелье. Неудивительно, что женщины иногда вздыхаютъ, проходя мимо этихъ витринъ, предлагающихъ такія блестящія искушенія; неудивительно, что Мефистофель выбралъ ожерелье изъ драгоцѣнныхъ камней, какъ предметъ, самый подходящій для того, чтобы соблазнить Маргариту: я самъ, какой я ни есть мужчина, съ минуту пожелалъ перенестись на Востокъ и превратиться въ одного изъ этихъ сказочныхъ монарховъ, что обвиваютъ свое чело діадемами изъ золота и драгоцѣнныхъ камней, для того, чтобы украситься этими великолѣпными изумрудными листьями съ брилліантовыми цвѣтами. Самъ царь гномовъ, чтобы купить поцѣлуй сильфиды, не съумѣлъ-бы отыскать среди безчисленныхъ сокровищъ, скрытыхъ скупыми нѣдрами земли, болѣе крупнаго, прозрачнаго и чуднаго изумруда, чѣмъ тотъ, который сіялъ посерединѣ, скрѣпляя рубиновый узелъ.

Овладѣвши ожерельемъ, я сталъ придумывать, какимъ образомъ доставить его женщинѣ, которой оно предназначалось.

Черезъ нѣсколько дней, съ помощью оставшихся у меня денегъ, мнѣ удалось такъ устроить, что одна изъ ея горничныхъ взялась вложить подарокъ въ ящикъ, гдѣ хранились ея драгоцѣнности, а для того, чтобы ни въ какомъ случаѣ она не выдала своимъ поведеніемъ, что ей извѣстно происхожденіе подарка, я отдалъ ей нѣсколько тысячъ реаловъ, что у меня остались, съ тѣмъ условіемъ, что какъ только она положитъ ожерелье куда слѣдуетъ, то оставитъ свою службу и переѣдетъ въ Барселону. Такъ оно и случилось.

Представь себѣ, какъ должна была удивиться госножа, замѣтивъ неожиданное исчезновеніе служанки и, можетъ быть, заподозривъ ее въ томъ, что она скрылась, стащивши что-нибудь, когда нашла вмѣсто того великолѣпное изумрудное ожерелье въ своемъ секретерѣ. Кто угадалъ ея тайное желаніе? Кто могъ подозрѣвать, что время отъ времени она еще вспоминала со вздохомъ объ этой драгоцѣнности?