Робертсон Дэвис - Лира Орфея

— Я лучше соглашусь, что моя жизнь ничего не стоит. Мне не нравится думать, что в ней есть какой-то узор, которого я не вижу и, скорее всего, никогда не увижу.

— Не смей говорить, что твоя жизнь ничего не стоит, дорогой, — сказала Мария. — Я лучше знаю.

— Заявлять свои права на аллегорию — это как-то несообразно. Все равно что заказать статую себя самого в обнаженном виде со свитком в руке.

— Китс писал второпях, — сказал Даркур. — Он мог бы с тем же успехом сказать, что в основе жизни человека лежит скрытый миф.

— По-моему, от этого ничуть не легче.

— Артур, ты иногда бываешь страшно ненаблюдателен, чтоб не сказать туп, — заметил Даркур. — По-моему, мы уже достаточно накачались этим превосходным бургундским, чтобы я мог задать тебе очень личный вопрос. После всей этой истории с оперой неужели ты даже не догадываешься, каким может быть твой миф? И Марии, и Пауэлла? Это прекрасный миф, и я, как сторонний наблюдатель, могу подтвердить, что вы его очень элегантно воплотили.

— Ну, если считать, что я играю роль Артура… но это же глупо, только из-за имени?.. Тогда Мария должна быть Гвиневрой, а Пауэлл, наверно, Ланселотом. Но мы совсем не похожи на персонажей артуровской эпохи. И где же твой миф?

Даркур хотел заговорить, но Мария его остановила:

— Конечно, ты его не видишь. Ни один герой мифа не видит себя героем мифа. Они не возглашают направо и налево: «Я — герой мифа!» Миф и его героев видят только внешние наблюдатели, вроде Симона и меня. А сами герои думают, что они простые, обыкновенные парни, которые стараются вести себя как следует в любых обстоятельствах.

— Я просто отказываюсь быть героем, — заявил Артур. — Как можно жить, зная, что ты — герой?

— А у тебя нет выбора, — объяснил Даркур. — Ты вылавливаешь миф из глубин, и он тобой завладевает. Может, он на тебя уже давно глаз положил. Подумай про оперу. Как там говорил Гофман? Мария, ты тогда раскопала цитату.

— «Лира Орфея открывает двери подземного мира».

— Он, наверно, был удивительный и необычный человек, — сказал Артур. — Я всегда так думал, хотя, конечно, не мог бы так хорошо сформулировать. Но я по-прежнему не вижу мифа.

— Это миф великодушного рогоносца, — объяснил Даркур. — И жить в нем можно только любовью и милосердием.

Они долго молчали и задумчиво потягивали вино. Наконец заговорил Артур:

— Я предпочитаю не использовать в отношении себя слово «великодушный».

— Зато я предпочитаю, — сказала Мария.

Карильон ( фр. carillon) — 1) механический музыкальный инструмент, посредством часового механизма заставляющий ряд колоколов исполнять какую-либо мелодию; 2) колокольный многоголосный музыкальный инструмент западноевропейского происхождения, на котором играет карильонер. В XV–XVI вв. распространился на всем христианском Западе (Бельгия, Голландия). Ранее устанавливался на зданиях городских ратуш и церковных колокольнях, ныне стал помещаться и на отдельных, специально отстроенных архитектурных сооружениях башенного типа для использования его в качестве самостоятельного концертного инструмента.

Арендный стол — круглый стол, поддерживаемый широким деревянным основанием, в который вделаны ящички с названиями дней недели. Ящички служили примитивной картотекой для сбора арендной платы и хранения хозяйственных документов.

Там, где они видят это наиболее явно (фр.).

Лк. 14:21.

Философский роман (фр.).

Гаджё ( жен. гаджи, мн. гадже) — не цыган (цыг.). Переводчик благодарит Лилит Мазикину за консультации по цыганскому языку и культуре.

Цитируется «Крейслериана» Э. Т. А. Гофмана. В переводе П. Морозова зд.: «Лира Орфея отворила врата ада». Мотив связи творчества с хтоническим миром — один из центральных в «Корнишской трилогии» Р. Дэвиса.

Мудрая старуха, советница (букв. старая женщина; цыг.).

Блюдо цыганской кухни, сладкий творожный пирог с сухофруктами.

Лев. 19:31.

Ис. 8:19.

Цитируется стихотворение английского поэта Роберта Браунинга (1812–1889) «Статуя и бюст» (1855):

Здесь и далее, если не оговорено иное, перевод стихов выполнен Дариной Никоновой.