Уильям Моэм - Вилла на холме

— Трудно было бы найти еще хоть одного человека, до такой степени не похожего на Эдгара.

— Согласен. Но может оказаться, что со мною жить легче. По крайней мере, веселее.

— Вы забываете, что Эдгар предлагает мне брак. А вы — какое-то более эфемерное содружество.

— Почему вы так думаете?

— Прежде всего потому, что вы уже женаты.

— Вот тут-то вы и ошибаетесь. Пару месяцев назад я развелся.

— И скрываете это от всех?

— Разумеется. Женщины все время носятся с мыслями о браке. Если же этот вопрос на повестке дня не стоит, все получается намного проще. Обе стороны знают, на что идут.

— Кажется, я понимаю вашу точку зрения, — усмехнулась Мэри. — Но зачем же вы выдали мне вашу страшную тайну? Надеялись, что ли, что я пойду навстречу вашим желаниям и доставлю вам удовольствие, а вы при благоприятном стечении обстоятельств вознаградите меня за это обручальным кольцом?

— Дорогая, у меня достаточно здравого смысла, чтобы сообразить, что вы не дура.

— Могли бы и не обращаться ко мне «дорогая».

— Черт возьми, я же делаю вам предложение!

— В самом деле?

— А что, неплохая ведь идея, правда?

— Жуткая идея. С чего это вдруг вам пришло такое в голову?

— Да как-то так, случайно. Видите ли, вы рассказывали мне о своем муже, и я вдруг понял, что вы мне страшно дороги. Это, конечно, не совсем любовь, но что-то в этом есть и от любви. Понимаете, я чувствую к вам безмерную нежность.

— Лучше бы вам не говорить мне подобных вещей. Вы самый настоящий дьявол — инстинкт, похоже, подсказывает вам слова, способные тронуть женское сердце.

— Я бы не смог их произнести, если бы перед тем их не прочувствовал.

— Ох, замолчите. Какое счастье, что у меня трезвый ум и я не лишена чувства юмора! Давайте вернемся в город. Я подвезу вас к вашему отелю.

— Надо понимать, вы мне отказываете?

— Да.

— Почему?

— Уверена, что вас это удивит, но тем не менее: я попросту вас не люблю.

— Меня это не удивляет — я это знаю. Но все изменится, если вы дадите себе хоть какой-то шанс.

— Скромный вы человек, да? Но все дело в том, что я не хочу давать себе никакого шанса.

— Вы настроились выйти за Эдгара Свифта?

— Теперь да. Спасибо, что дали мне выговориться. Трудно ведь держать все в себе. Вы помогли мне принять решение.

— Будь я проклят, если понимаю, каким образом.

— Женщина мыслит не так, как мужчина. Все, сказанное вами, и все, сказанное мной, воспоминания о жизни с мужем, все мои невзгоды и разочарования, — обо всем этом поможет мне забыть Эдгар. Он силен и надежен, стоит крепко, как скала. Я знаю, что могу на него положиться, он меня не подведет — на это он просто не способен. То, что он мне предлагает, — это безопасность. Сейчас я чувствую такую к нему привязанность, что она граничит с любовью.

— Шоссе очень узкое, — сказал Роули. — Если хотите, я сяду за руль.

— Нет уж, спасибо. Я вполне способна сама вести свою собственную машину, — ответила молодая женщина.

Его слова на мгновение вывели ее из себя не потому, что он усомнился в ее способности управиться с машиной, а из-за того, что все приведенные ею причины намечавшегося брака почему-то показались ей неубедительными.

Роули усмехнулся:

— С одной стороны яма, с другой — канава. Я буду очень недоволен, если вы вывалите меня в ту или в другую.

— Придержите, наконец, ваш проклятый язык.

Роули зажег сигарету, закурил и стал наблюдать, как Мэри проехала чуть вперед, затормозила, затем изо всех сил крутанула баранку, снова провела машину немного вперед, еще раз затормозила и дала задний ход, в результате чего машина понемногу стала ползти назад. Мэри вся покрылась испариной, но вывела наконец автомобиль с этой полосы препятствий. Они двинулись в обратный путь. До самого отеля ехали молча. Было уже поздно, и дверь была закрыта. Роули не продемонстрировал ни малейшего желания выйти из машины.

— Приехали, — сказала Мэри.

— Вижу.

Несколько мгновений он сидел молча и глядел в одну точку перед собой. Молодая женщина бросила на него вопрошающий взор, и Роули с улыбкой повернулся к ней.

— Глупышка вы, дорогая моя Мэри. О, я, конечно, понимаю: мне вы дали от ворот поворот. Хорошо, пусть так. Хотя рискну предположить, что из меня вышел бы неплохой муж, лучше, чем вы думаете. Но выходить замуж за человека, который на четверть века старше вас — это глупость. Сколько вам лет? На вид тридцать. К тому же вы ведь не холоднокровное животное. Стоит только взглянуть на ваши губы, обратить внимание на блеск ваших глаз, на вашу фигуру, чтобы понять: вы женщина страстная, чувственная. Да, помню, вы пережили это проклятое потрясение. Но в вашем возрасте от этого не умирают, а, наоборот, поправляются. Вы снова обретете способность любить. Неужели вы считаете, что можно так вот просто махнуть рукой на свою чувственность? Ваше тело совершенно и создано для любви, оно не позволит вам пренебречь этим. Вы слишком молоды, чтобы запереться в келье, укрываясь от жизни.