Сергей Гаврилов - Закон О.М.а

- Лежите спокойно и не волнуйтесь. Сейчас все быстро закончится. Юля, следи за сердцем. Ледокаин… всё местное и бедро мне покажи. Чёрт! Потом в палату капельницу и через сорок минут вторую… Шприц… катетер… тампон… ещё тампон… Вот и ладненько… Зондик маленький. Хорошо. Люся, подержи… Шприц… Всё! Нитки обрезать и в палату. Капельницу сразу.

- Фалькен, не торопись. Тихо… тихо… пошёл! Молодец, Фалькен!

Оптика выхватила окровавленную броню русских танков. Оторванные кисти рук сползают на траки, белизна разбрызганных мозгов пятнами на башнях. Слева заработали тяжёлые пулеметы. Пехота залегла и стала постепенно перестраиваться в фарватер машинного выхлопа.

- Эрнст, подпусти их поближе!.. Давай!.. Раз!.. Эх, Эрнст, Эрнст… Нельзя в лоб! Давай ещё! Есть! Молодец! - Русский танк остановился и загорелся.

- Фалькен, не трогай танкистов, держи пехоту слева!

Огонь русских настолько плотен, что искривляет видимое пространство. На правом фланге замолчали пулеметы Берна и Тупельса. Два «Ворошилова» подобрались в зону опасной близости, поднялась пехота. Нужно срочно добраться к пулемётам.

Тяжёлое тело грузного Тупельса упало на днотраншеи. Теперь опустить прицельную планку. Выждать несколько секунд – и вот они, русские. Пули выдирают клочья мяса из бёдер, впиваются в живот и вспучивают грудную клетку. Серые бушлаты всё идут, идут и не ложатся… Вспышка, тьма и робкий просвет… Штурмовики Купфера кладут бомбы рядом с окопами.

Танки горят, единственный уцелевший пятится к лесу. В траншее суета. Русские всё-таки свалились на голову. Кряхтенье рукопашной схватки. Нужно выбираться из-под завала, в глазах темно. Наугад из пистолета – в тёмное пятно. Громадное тело давит его к стене окопа. Он выдирает из рук мертвеца саперную лопатку, движется в сторону громкого дыхания, стреляет в застиранную спину, оборачивается и сильно вталкивает лопату в полосатую грудину черного бушлата. Удар в затылок… темнота…

- Лейтенант, вы живы?

- Рихард, ты жив? - холодная маленькая рука Олеси Макароновой гладит небритую щеку Ланге.

Старик чувствует рукой её пальцы. Нужно девочку подбодрить…

- Почему посторонние в палате, Юля?

- Юрий Иванович, она сказала, что его невеста.

- Невеста? Ох-хо-хо. Как зовут тебя, невеста?

- Олеся.

- Олеся? Юля, сколько времени она здесь? Паспорт, документы?

- У меня есть.

Доктор долго рассматривает паспорт.

- Он успокаивается с ней. И давление стабильное.

- Аргумент… ладно. Ещё?

- Она, Юрий Иванович, вместе с ним оборонялась от бандитов, - медсестра поправила больному подушку.

- Вон оно как! Боевая подруга?

Ланге сильнее сжал руку девушки.

- Вот видите, Юрий Иванович, ему так лучше.

- Хорошо, невеста, сиди. Только, Юля, не вздумайте сюда заносить раскладушку!

- У меня нет второй кровати, Рихард.

- Нам не нужна вторая кровать, Полина. Зачем нам вторая кровать? Вторая кровать – это стена между нами.

- Я боюсь, Рихард.

- Невеста, тебе сейчас сестра объяснит, как следить за приборами, – доктор ещё раз пристально оглядел Макаронову.

Это ж надо... невеста! Какая у меня будет невеста в восемьдесят семь? И исполнится ли мне вообще восемьдесят семь с такой работой?

- … следить за этой лентой и сообщать на пульт. Всё, Юля. Дежурный внизу, я домой. Пока.

- До свидания, Юрий Иванович.

- Не нужно бояться, Полина. Это так светло. Редкие люди видят это сияние. Сними платье. Мы с тобой родим деток, и они будут красивы, как ты.

Девушка улыбнулась и прикоснулась пальцами к его губам.

- Я люблю тебя, милая, мы будем вместе всегда.

- Что такое «всегда», Рихард? Это долго?

- Это вечно.

***

- Это нормально, Олеся. Ничто не может остановить старость. Человек начинает стареть ещё в утробе матери. Все мы движемся к общему финалу.

- Я не хочу, чтобы он умирал, – девушка бессмысленно перекладывала на тумбочке упаковки с лекарствами. – На войне не убили, а сейчас…

- А сейчас ему нужен покой, – доктор закрыл папку и поднялся со стула. – Пойдём, невеста, в ординаторскую. Поужинаешь?

- …поужинаем со всеми, Рихард. Нужно, чтобы ты ел со всеми.

- Хорошо, Полина, но не сегодня. Сегодня мы ужинаем вдвоём. Вот, смотри, что я достал.

На столе появляется газетный сверток. Четыре красных помидора раскатываются по грубым доскам.

- Рихард, откуда такое богатство?

- У начальника отряда сломались напольные часы из Франкфурта. Пришлось их чинить после работы…