Максим Ехлаков - Солнечные пятна

Она тяжело опустилась на колени, зарылась лицом в теплую землю. Озхан, прости меня. Ты ушел, а я осталась, и мне нужно жить дальше.

— Хорошо, матушка, что мы сюда пришли, — Ярелл ворвался в ее одиночество бесцеремонно, как всегда.

— Что? — Алов подняла глаза, не отрываясь от земли.

— Тут такое дело… Надобно… Я, право, не знаю…

— Да говори уже!

— Ох… Белобород-покойник был на слова горазд, а я-то больше все делом привык… В общем, матушка, свадьбу нужно сыграть.

Алов села. В голове зашумело.

— Какую свадьбу, ты о чем вообще?

— Свадьбу, с женихом твоим, Озханом.

— Но он же мертв, — проговорила она еле слышно, уже поняв, к чему клонит старик.

Посмертные свадьбы часто практикуют на севере, откуда происходит Сементериум. Если жених или невеста умирает накануне свадьбы, то церемония все равно состоится.

— Зачем?

— Как же, матушка. Как-то Белобород говаривал, законное соединение двух домов даст начало новой единой династии, которая унаследует весь мир. Так вот это так только и выходит…

Алов, шатаясь, встала.

— И что ты собираешься… о нет! — к могиле уже подскочили жрецы с лопатами и быстро разрыли ее. Сердце Алов бешено стучало от страха. Не делайте этого, пожалуйста, думала она, но не произносила ни звука.

Тело, завернутое в уже желтоватое полотнище, показалось на поверхность. В глазах у Алов потемнело, слезы текли беспрестанно, ноздри резал запах тлена, руки тряслись; она боялась пошевелиться. А жрецы тем временем установили тело вертикально на специально принесенную подставку, а Ярелл начал церемонию бракосочетания.

Он что-то говорил, но Алов не слышала. Она не слышала и не видела вообще ничего, кроме тела своего любимого, которое стояло рядом, тесно спеленутое, как тряпичная кукла — сжавшееся, скособоченное и недвижное. Озхан, Озхан, отчего ты не двигаешься? Очнись, любимый!.. Озхан, я хочу умереть, как ты.

Жрец подошел к ней и взял ее за руку, и надел на нее кольцо. «Теперь ты» — она прочитала по губам. Рука Озхана, которую уже развернули для нее, была сморщенной и потемневшей. Кольцо легко наделось на ссохшийся палец. Мой муж по смерти, я твоя навек.

Жрецы осыпали их лепестками и церемония завершилась. Алов упала на колени, почти теряя рассудок. Тело Озхана уложили обратно в яму и стали зарывать.

— Нет!

Все замерли, уставившись на Алов.

— Нет! — повторила она, глядя в землю. — Сожгите тело. Он так хотел… и я так хочу. Я так велю вам.

— Как пожелаете, — Ярелл был недоволен, но не посмел перечить.

Дрова, политые нефтью, заполыхали жарко, и янтарное пламя обняло Озхана, покрыло его призрачным саваном, а потом вдруг взметнулось к небесам, будто это он сам устремился ввысь, радуясь освобождению от бренности и тлена. В молчании люди смотрели в ревущий костер, а солнце спускалось все ниже, и когда оно коснулось моря, огонь догорел и погас.

Пепел ссыпали в яму и накрыли землей, а сверху украсили свежими цветами.

Алов снова легла, обняв свежий холмик. Озхан, муж мой, прости меня за все. Я остаюсь здесь — ждать, когда смерть соединит нас вновь. Я люблю тебя.

И тотчас она расслышала слова. Неразборчивые, тихие, но сомнений не было: это он отвечал ей, она узнала его голос. И сердцем она поняла, что он любит ее и будет ждать — столько, сколько потребуется. И боль тут же отступила, исчезла, а тело вновь ощутило прежнюю легкость.

Алов поднялась на ноги, вытерла слезы и грязь с лица и поймала взглядом последние лучи уходящего солнца.

Ночью боль вернулась сильной, как никогда. Болело все тело. Живот распух, как у утопленника, а кожа приобрела ненормально желтый цвет.

Алов лежала на мокрых от пота простынях, и не видела ничего, хотя глаза ее были открыты. Обрывки мыслей проносились в голове, постепенно собираясь в одну: «Я умираю».

Ярелл сидел рядом и вытирал пот со лба владычицы.

После полуночи вошел Вишванатан.

— Что случилось?

— Она умирает, — грустно сказал Ярелл. — Она не выдержала.

— Не выдержала чего? Но она же Амара! Бессмертная!

Ярелл посмотрел на него с подозрением.

— Ты же лекарь? Врач?

— Да, я ученик самого Чхуттабандхи.

— Она отравлена, лекарь. Доза слишком большая.

— Отравлена? Чем?

— Белый гриб.

Вишванатан был поражен.

— Белый гриб! Аптекарь был прав! Скажи мне, старый человек, — он не знал имени Ярелла, — а как действует этот гриб?

— Он парализует тело и погружает разум в мир видений, — отвечал Ярелл. — Если правильно рассчитать дозировку, то будет казаться, что человек мертв. А если неправильно…