Вирджиния Вулф - По морю прочь

— Вы читали? — спросила миссис Торнбери у мисс Аллан.

— Нет, к моему стыду, должна признать, что прочла лишь об открытиях на Крите, — сказала мисс Аллан.

— Ах, я столько бы отдала, чтобы постигнуть древний мир! — воскликнула миссис Торнбери. — Теперь, когда мы, старики, предоставлены сами себе — у нас сейчас второй медовый месяц, — я всерьез намерена опять приняться за образование. В конце концов, наши основы лежат в прошлом, не так ли, мистер Хьюит? Мой сын-военный говорит, что мы еще многому можем поучиться у Ганнибала. Как мы все-таки мало знаем! Газету я всегда начинаю читать с дебатов, и каждый раз, не успею закончить, как открывается дверь — а мы живем очень большой семьей — и никогда не остается времени поразмышлять как следует о древних и всем, чем мы им обязаны. Вот вы начинаете с начала, мисс Аллан.

— Греков я себе представляю голыми темнокожими людьми, — сказала мисс Аллан. — Что, конечно, неправильно.

— А вы, мистер Хёрст? — спросила миссис Торнбери, заметив, что костлявый юноша стоит поблизости. — Вы наверняка читаете все.

— Я ограничиваюсь крикетом и уголовной хроникой, — сказал Хёрст. — В происхождении из высшего слоя хуже всего то, — продолжил он, — что знакомые никогда не погибают в железнодорожных катастрофах.

Мистер Торнбери бросил газету на пол и подчеркнуто резко снял очки. Газетные листы упали посреди группы и привлекли к себе взгляды людей.

— Что, плохо? — участливо спросила его жена.

Хьюит подобрал один лист и прочитал:

— «Вчера дама, гулявшая по одной из улиц Вестминстера, заметила в окне заброшенного дома кошку. Истощенное животное…»

— С меня хватит, — брюзгливо перебил мистер Торнбери.

— Кошек часто забывают, — заметила мисс Аллан.

— Помни, Уильям, премьер-министр оставил ответ за собой, — сказала миссис Торнбери.

— «Мистер Джошуа Харрис из Илз-Парка, что в Брондзбери, в восемьдесят лет произвел на свет сына», — прочитал Хёрст. — «…Истощенное животное, которое рабочие видели уже несколько дней, было спасено, но — надо же! — искусало в кровь руку спасителя!»

— Одичала от голода, наверное, — прокомментировала мисс Аллан.

— Вы все упускаете главное преимущество пребывания за границей, — сказал мистер Хьюлинг Эллиот, присоединяясь к компании. — Вы могли бы читать новости по-французски, что все равно как не читать их вовсе.

Мистер Эллиот в совершенстве знал коптский язык, хотя старался по возможности скрыть это, и столь изысканно цитировал французские изречения, что было трудно поверить в его способность изъясняться на обычный манер. Он питал глубокое почтение к французам.

— Идете? — спросил он молодых людей. — Надо выйти, пока не стало очень жарко.

— Прошу тебя, не гуляй на жаре, Хью! — взмолилась его жена, вручая ему угловатый сверток, заключавший в себе полкурицы и пакетик изюма.

— Хьюит будет нашим барометром, — сказал мистер Эллиот. — Его растопит раньше, чем меня.

Действительно, если бы из мистера Эллиота удалось вытопить хоть каплю, то остались бы лишь голые ребра. Дамы оказались одни, между ними на полу лежала «Таймс». Мисс Аллан взглянула на отцовские часы.

— Без десяти одиннадцать, — заметила она.

— Работать? — спросила миссис Торнбери.

— Работать, — ответила мисс Аллан.

— Что за милое создание! — прошептала миссис Торнбери вслед удаляющейся прямоугольной фигуре в мужском пиджаке.

— Жизнь у нее наверняка нелегкая, — вздохнула миссис Эллиот.

— О, совсем не легкая, — сказала миссис Торнбери. — Незамужним женщинам приходится зарабатывать — тяжелее некуда.

— А на вид она вполне бодра, — сказала миссис Эллиот.

— Наверное, это очень интересно, — сказала миссис Торнбери. — Завидую ее знаниям.

— Но женщине нужно не это, — сказала миссис Эллиот.

— Боюсь, очень многие могут надеяться лишь на это, — вздохнула миссис Торнбери. — Думаю, их больше, чем мы думаем. Только на днях сэр Харли Летбридж говорил мне, как трудно подобрать юношей для армии — в том числе из-за зубов, конечно. И я слышала, как молодые женщины вполне открыто обсуждают…

— Ужасно, ужасно! — воскликнула миссис Эллиот. — Ведь это, можно сказать, венец жизни женщины. Я, знающая, что такое быть бездетной… — Она вздохнула и умолкла.

— Но мы не должны быть слишком строги, — сказала миссис Торнбери. — Жизнь так изменилась с тех пор, как я была молодой.

— Ну, материнство-то не меняется, — сказала миссис Эллиот.

— В каком-то смысле мы многому можем поучиться у молодежи, — сказала миссис Торнбери. — Я столько узнаю от собственных дочерей!