Луи-Себастьен Мерсье - Год две тысячи четыреста сороковой

— Однако, судя по надписи на фронтоне, коллеж этот по-прежнему именуется Коллежем четырех наций.

— Да, мы сохранили это здание и даже его имя, но лишь для того, чтобы лучше его использовать. В этом коллеже четыре отделения, и преподаются там итальянский, английский, немецкий и испанский. {57} 57 …итальянский, английский, немецкий и испанский. — Впоследствии Мерсье изменил точку зрения и рекомендовал отказаться от изучения иностранных языков как от излишней роскоши. См.: Berkowe L. Louis-Sébastien Mercier et l’éducation. — Modern Language Notes, 1964, vol. 79, № 5, p. 509—510. Черпая из сокровищниц сих живых языков, мы уже не нуждаемся в древних. Родина последнего — Испания, таившая в себе зародыш величия, который ничто не в силах было истребить, внезапно пробудилась под мощными толчками, которых невозможно было ни предвидеть, ни предсказать. Переворот был стремительным и плодотворным, ибо просвещение началось здесь сверху, в то время как в других государствах правители почти всегда коснели в невежестве. Глупость и педантство навеки изгнаны из этого коллежа, и дабы лучше научить произношению изучаемых языков, их преподают иностранцы. Здесь читают лучших писателей. Есть в этом и еще одно преимущество: по мере того как растет обмен мыслями, незаметно угасает и вражда между нациями. Народы поняли, что несхожесть в нравах и обычаях отнюдь не уничтожает тот всеобщий разум, который в равной мере проявляется повсюду, и что все думают почти одинаково о том, что было некогда предметом столь оживленных и долгих споров.

— Но что же делает Сорбонна, эта старшая дочь королей? {58} 58 Сорбонна, эта старшая дочь королей? — Сорбонна — парижский университет, старейший в Европе, основан в 1253 г. Робером де Сорбоном. «Старшей дочерью королей» ее впервые назвал французский король Карл V. К середине XVIII в. Сорбонна сделалась центром мракобесия; закрыта в 1794 г., воссоздана в 1808 г. См.: Jourdain Ch. Histoire de l’Université de Paris au XVII et XVIII siècle. Paris, 1862.

— О, эта принцесса ныне всеми покинута. Сия старая дева, наслушавшись предсмертных вздохов непереносимо скучного и выродившегося языка, пыталась уверить нас, будто он нов, свеж и пленителен. Она пропускала периоды, калечила полустишия и притязала на то, будто тошнотворное, варварское наречие ее возрождает язык века Августа. {59} 59 …тошнотворное, варварское наречие… язык века Августа. — Тошнотворное, варварское наречие — средневековая схоластическая латынь, употреблявшаяся в научном обиходе, медицине и т. д.; язык века Августа — латинский язык начала классического периода. Наконец стало ясно, что она на то только и способна, что пищать пронзительным, фальшивым голоском да наводить сон на двор, на город, а главное — на своих учеников. Тогда указом Французской Академии {60} 60 Французская Академия — основана в 1634 г. кардиналом Ришелье; академики («бессмертные») избирались пожизненно, пополнение академии происходило только в случае смерти одного из сорока ее членов, причем сам претендент выдвигал свою кандидатуру. С 1673 г. церемония приема новых академиков стала публичной (женщины не допускались на нее до 1703 г.); с 1683 г. присутствие на заседаниях оплачивалось (так называемая система жетонов, при которой каждый присутствовавший получал небольшое вознаграждение). В состав Академии входили многие выдающиеся деятели литературы и культуры (хотя и далеко не все — среди них не было Мольера, Ж.-Ж. Руссо, Дидро и др.), но также и представители аристократии и духовенства, ничем себя не прославившие. В течение долгого времени Академия помещалась в Лувре; в 1793 г. была упразднена, позднее восстановлена и существует поныне. См.: Gaxotte P. L’Académie française. Paris, 1965. ей велено было предстать перед судом последней, дабы держать ответ, что полезного свершила она за те четыре столетия, что ее холили, возносили и содержали. Она попыталась было выступить в свою защиту на том смехотворном наречии, в котором древние римляне, конечно, не поняли бы ни звука. Что до французского языка, то на нем она не способна была произнести ни единого слова и не осмелилась говорить на нем со своими судьями.

Академия сжалилась над ее затруднительным положением и милостиво повелела ей молчать. Засим к ней проявили снисходительность и научили изъясняться на языке, которым говорила вся нация; с тех пор, потеряв свой античный убор, свою спесь и свою ферулу, Сорбонна занимается лишь тем, что старательно обучает своих учеников тому прекрасному языку, который что ни день совершенствует Французская Академия. Ставшая менее робкой и более решительной, чем прежде, Академия эта руководит ею, не слишком, впрочем, ее угнетая.