Гектор Манро: Гости

— Это, наверно, было непростое времечко, — заметила Аннабель.

— Но дальше начались новые трудности. Я не могла допустить, чтобы обычное наводнение уничтожило все воспоминания о том королевском дерби. И я сообщила епископу, что большая спальня с письменным столом и маленькая ванна с достаточным запасом холодной воды должны стать его обиталищем, и этого пространства ему при данных обстоятельствах более чем достаточно.

Однако около трех часов дня, пробудившись после сиесты, он совершил внезапное вторжение в комнату, которая когда-то была гостиной, а теперь стала и гостиной, и складом, и полдюжиной других помещений. По состоянию костюма моего гостя можно было решить, что он решил превратить комнату еще и в свою раздевалку.

«Боюсь, вам негде будет присесть, — холодно произнесла я, — на веранде полно коз».

«У меня в спальне козел», — заметил он столь же холодно с оттенком сардонического упрека.

«Неужели, — сказала я, — еще один спасся? Я думала, все прочие козы пропали».

«Ну, этот козел уж точно пропал, — ответил он, — его прямо сейчас доедает леопард. Поэтому я и покинул комнату; некоторым животным не нравится, когда при их трапезе присутствуют сторонние наблюдатели».

Появление леопарда, конечно, объяснялось просто; он бродил вокруг козьих загонов, когда началось наводнение, и взобрался наверх по внешней лестнице, ведущей в ванную комнату епископа. Козла леопард приволок с собой. Вероятно, он счел ванную слишком сырой и тесной и перенес свой банкет в спальню, пока епископ дремал.

— Какая ужасная ситуация! — воскликнула Аннабель. — Представляю, как разъяренный леопард носится по дому, окруженному водой!

— Ну, нисколько не разъяренный, — ответила Матильда, — он насытился козлятиной, у него в распоряжении было предостаточно воды, если б он почувствовал жажду; вероятно, его первейшим желанием было немедленно вздремнуть.

Однако, думаю, всякий согласится, что положение стало затруднительным: единственная комната для гостей занята леопардом, веранда забита козами, детьми и мокрыми курами, а епископ, с которым я не разговариваю, сидит в моей собственной гостиной. По правде сказать, даже не знаю, как я пережила эти долгие часы, а трапеза оказалась еще большим испытанием. Новый повар мог оправдаться за водянистый суп и сырой рис, а поскольку ни козопас, ни его супруга не относились к числу опытных ныряльщиков, погреб с запасами еды был для нас недостижим.

К счастью, уровень воды в Гвадлипичи спадает так же быстро, как растет, и незадолго до рассвета конюхи вернулись, и только копыта пони скрывались под водой. Затем возникло некоторое неудобство из-за того факта, что епископ желал убраться скорее, чем леопард, но последний устроился среди вещей первого, и с порядком отъезда были связаны определенные трудности. Я указала епископу, что привычки леопарда отличаются от повадок выдры, он предпочитает ходить, а не плавать; целая козлиная туша с чистой водой из ванной были достаточным оправданием для непродолжительного отдыха; если бы я выстрелила из ружья, чтобы спугнуть животное, как предложил епископ, оно, вероятно, покинуло бы спальню, чтобы перебраться в гостиную, и без того переполненную. В любом случае, я испытала настоящее облегчение, когда они оба убрались. Теперь, надеюсь, ты сумеешь понять мое преклонение перед сонной сельской местностью, где ничего не происходит.