Джон Пассос - 42-я параллель

А вдруг это кто-нибудь из стоящих… и большие сжатые недобрые рты и пыльные фетровые шляпы и запах гардероба и мертвый воздух и любопытно о чем думал старый майор

а я может быть думал о той большой картине в галерее Коркоран на которой много колонн и лестниц и заговорщиков и распростертый тусклый Цезарь в пурпуре ее называли Мертвый Цезарь.

Только что Мак слез с поезда в Голдфилде, как к нему подошел верзила в хаки и обмотках армейского образца.

– А скажи-ка, браток, по какому ты сюда делу?

– Распространяю книги.

– А можно узнать, какие книги?

– Учебники и другие издания общества «Искатель истины и K°», Чикаго.

Мак выпалил все это одним духом, и на того это, видимо, произвело впечатление.

– Ну значит, все в порядке, – сказал он. – Остановитесь в «Золотом орле»?

Мак кивнул головой.

– Ну так вас подвезет Плегг, вон он стоит у повозки… А мы, знаете, поджидаем проклятых агитаторов, тех, знаете: Им Работать Мука [61].

У дверей гостиницы «Золотой орел» стояло на посту еще два солдата, низкорослые, бандитоподобные, в надвинутых на глаза шляпах. Когда Мак вошел в бар, все у стойки обернулись и осмотрели его. Он буркнул им: «Добрый вечер, господа», – и подошел к хозяину справиться о комнате. Предстояло разрешить трудную задачу: у кого, черт возьми, осмелится он спросить, где помешается редакция «Невада уоркмен».

– Да койка, пожалуй, найдется. Коммивояжер?

– Да, – ответил Мак, – по книгам.

У другого конца стойки стоял рослый мужчина с морновыми подусниками и разглагольствовал пьяным хныкающим голосом:

– Дали бы мне волю, я б живо выкурил из города этих паршивцев, в рот им всем дышло. Слишком много путается в это дело проклятых законников. Вышвырнуть вон сукиных детей – и дело с концом. Будут упираться, пристрелить их – вот что я говорю начальнику, но тут сейчас же закопошится все это дерьмо собачье – сукины дети адвокаты и законники со своими судебными приказами, хабеас корпус и бесконечными доводами. Черта ли мне этот хабеас корпус.

Ладно, ладно, Джо, ты так им и скажи, – успокаивал его хозяин.

Мак купил сигару и вышел на улицу с непринужденным видом. Не успел он прикрыть дверь, как пьяный снова заревел:

– Черта ли мне этот хабеас корпус [62]!

Уже почти стемнело. Ледяной ветер гулял по ветхим фанерным постройкам. Ноги вязли в грязи глубоких промоин. Мак обошел несколько кварталов, поглядывая на неосвещенные окна. Он прошел по всему городу – нигде ни следа газетной редакции. Наконец, заметив, что третий раз проходит мимо той же китайской лавчонки, он убавил ходу и в нерешимости остановился на перекрестке.

В конце улицы над городом нависал большой холм, весь изрезанный глубокими складками. На другой стороне улицы какой-то молодой человек, с головой ушедший в поднятый воротник короткого просторного пальто, торчал у потушенной витрины скобяной лавки. Маку он показался надежным малым, и он перешел к нему на другой тротуар.

– Слушай, друг, не знаешь, где редакция газеты «Невада уоркмен»?

– А на кой те она?

Они поглядели друг другу в глаза.

– Хочу видеть Фреда Хоффа… Я из Сан-Франциско, помогать по печатной части.

– Красная карточка есть?

Мак вытащил членский билет ИРМ.

– Есть и профсоюзный, если надо.

– На кой… Ну это все ладно, но только как же это ты так? Будь я, как говорится, легавым, не миновать бы тебе закона.

– Чтобы пробраться в город, я им наплел, что я коммивояжер по книжной части. Последние деньги Истра тил на сигару, чтобы только держать буржуйский тон.

Парень засмеялся.

– Ну ладно, товарищ. Я тебя проведу.

– Да что у вас тут, военное положение, что ли? – спросил Мак, идя за ним по проулку меж двух заросших лопухом лачуг.

Они согнали к нам в город солдатню со всего штата Невада… Чертовски тебе повезет, если не погонят тебя из города, как говорится, штыком в задницу.

В конце проулка было маленькое, похожее на картонку строение с ярко освещенными окнами. Молодые парни в шахтерских костюмах или комбинезонах заполняли весь конец проулка, сидя на трех выщербленных ступенях.

– Тут что у вас идет, картеж, что ли? – спросил Мак.

– Это редакция «Невада уоркмен»… Слышь, меня зовут Бен Эванс, я тебя сейчас представлю всей братии… Слушай, вы, ребята, это вот товарищ Мак-Крири… Он к нам из Фриско, наладить печатню.

– Действуй, Мак, – сказал детина футов шести росту, с виду лесоруб-швед, и так пожал руку, что у Мака кости затрещали.