Эдвард Форстер - Говардс-Энд

Лондонцы редко понимают свой город, пока тот не сорвет их с якоря, вот и глаза Маргарет открылись только тогда, когда истек срок аренды дома на Уикем-плейс. Она всегда знала, что рано или поздно аренда закончится, но по-настоящему поняла происходящее только за девять месяцев до этого срока. Неожиданно дом стал вызывать у нее особые чувства. Он был свидетелем стольких счастливых дней. Почему ему суждено исчезнуть? Впервые она заметила поспешно возведенные дома на улицах города и услышала торопливую речь его жителей — обрезанные слова, рваные фразы, краткие выражения одобрения или недовольства. С каждым месяцем все вокруг становилось чуть энергичнее, но для чего? Население росло, но что за люди рождались? Тот миллионер, которому принадлежал Уикем-плейс, возжелал построить на его месте вавилонские апартаменты, но какое он имел право бередить столь большой кусок подрагивающего желе? Он не был глупцом — Маргарет слышала, как он разоблачал социализм, — но истинное понимание начиналось там, где заканчивался его интеллект, и казалось, что таково положение дел с большинством миллионеров. Какое право имеют эти люди?.. Но Маргарет заставила себя остановиться. Так и с ума сойти не долго. Слава Богу, у нее тоже есть деньги и она может купить новый дом.

Тибби, который теперь учился на втором курсе в Оксфорде, приехал на пасхальные каникулы домой, и Маргарет решила использовать эту возможность для серьезного разговора. Имеет ли брат какое-нибудь представление, где ему хотелось бы жить? Тибби никакого представления не имел. Знает ли он вообще, что будет делать дальше? Но и в этом он не был уверен, однако, когда Маргарет начала настаивать, заметил, что предпочел бы вовсе не иметь никакой профессии. Нельзя сказать, что Маргарет была потрясена, но, прежде чем ответить, некоторое время шила молча.

— Я вспомнила мистера Вайза. Он ведь никогда не кажется особенно счастливым.

— Не-е-ет, — подтвердил Тибби, и его открытый рот начал как-то странно подрагивать, словно он тоже вспомнил мистера Вайза, рассмотрел его со всех сторон, заглянул ему внутрь, взвесил все «за» и «против», записал его в определенный тип и, наконец, сбросил со счетов как личность, не имеющую отношения к предмету разговора. Такое блеяние Тибби приводило Хелен в ярость. Но сейчас Хелен была в столовой внизу, где готовила речь о политической экономии, и временами ее разглагольствования пробивались сквозь доски пола.

— Мистер Вайз несчастный и измученный человек, ты согласен? Потом, есть еще Гай. Ему тоже не позавидуешь. Кроме того, — Маргарет перешла к обобщениям, — всегда лучше иметь постоянную работу.

Стон.

— Я буду придерживаться этого мнения, — продолжала она, улыбнувшись. — Говорю это не для того, чтобы тебя поучать. Просто я действительно так думаю. Мне кажется, в последнее столетие мужчины воспитали в себе желание работать. И не надо его подавлять. Это новое чувство. Оно сопровождается многими дурными вещами, но само по себе оно хорошо, и надеюсь, что и для женщин в скором времени не работать будет так же постыдно, как в прошлом веке не выйти замуж.

— Лично я еще не испытал того глубокого желания, о котором ты говоришь, — объявил Тибби.

— Тогда отложим этот разговор до того момента, когда испытаешь. Не стану мучить тебя беседами на эту тему. Торопиться ни к чему. Но только поразмышляй о тех, кто тебе больше всего нравится, и посмотри, как они устроили свои жизни.

— Больше всего мне нравятся Гай и мистер Вайз, — неуверенно сказал Тибби и так откинулся в кресле, что вытянулся в горизонталь от шеи до колен.

— Только не думай, что я говорю несерьезно, потому что не использую традиционные аргументы — о том, что надо зарабатывать деньги, что тебя ждет некое поприще и так далее, — все они, по разным причинам, ханжеские. — Маргарет продолжала шить. — Я всего лишь твоя сестра. У меня нет над тобой власти, да она мне и не нужна. Я только хочу показать тебе то, что считаю правдой. Видишь ли, — она сбросила пенсне, которое недавно начала носить, — через несколько лет мы с тобой практически сравняемся в возрасте, и мне потребуется твоя помощь. С мужчинами гораздо приятнее иметь дело, чем с женщинами.

— Если ты действуешь, пребывая в этом заблуждении, то почему не выходишь замуж?

— Иногда я и в самом деле думаю, что вышла бы, если бы мне представилась такая возможность.

— А тебе что, никогда не делали предложения?

— Только люди никчемные.

— А Хелен часто делают предложения?