Эдвард Форстер: Говардс-Энд

— Я не буду задавать вопросы. Хелен собственноручно мне написала, что она и этот юноша любят друг друга. Если все так, то тут не о чем спрашивать. Все остальное не имеет никакого значения. Пусть помолвка будет долгой, но все эти выяснения, вопросы, планы, стратегии — нет, тетушка Джули, нет.

И Маргарет поспешила прочь. Не то чтобы это была красивая или чрезвычайно умная девушка, но в ней было нечто заменявшее оба этих качества, то, что лучше назвать исключительной жизнерадостностью, неизменным искренним откликом на все, что встречалось ей на жизненном пути.

— Если бы Хелен написала мне то же самое о продавце или бедном клерке…

— Дорогая Маргарет, прошу тебя, войди в библиотеку и закрой дверь. Твои милые горничные вытирают пыль с лестничной балюстрады.

— …или если бы она захотела выйти замуж за человека, который пользуется услугами компании «Картер Патерсон», [1] Известная в те годы железнодорожная служба доставки. — Здесь и далее примеч. пер. моя реакция была бы точно такой же.

Затем Маргарет, как это за ней водилось, перевела разговор в новое русло, что обычно убеждало тетушку Джули в том, что племянница не такая уж сумасшедшая, а людей иного склада — в том, что она вовсе не сухарь теоретик.

— Хотя в случае с «Картером Патерсоном», — проговорила она, — должна признаться, я, пожалуй, настаивала бы на очень длительной помолвке.

— Пожалуй, так, — откликнулась миссис Мант, — но я едва поспеваю за ходом твоих мыслей. Только вообрази, что ты заявила бы Уилкоксам что-нибудь в этом роде. Я-то тебя понимаю, но большинство приличных людей подумают, что ты не в себе. Представь, как это смутит Хелен! Здесь нужен человек, который медленно, не торопясь, займется этим делом, разберется в ситуации и поймет, к чему она может привести.

— Но из ваших слов следует, что помолвку нужно разорвать, — возразила Маргарет.

— Думаю, что, быть может, и нужно, но разрывать ее надо медленно.

— А разве можно помолвку разорвать медленно? — Глаза Маргарет заблестели. — Из чего же она, по-вашему, сделана? Я-то думаю, что она сделана из прочного материала, который, пожалуй, может расколоться, но уж никак не разорваться. Помолвка отличается от прочих уз, которыми связывает нас жизнь. Те растягиваются или сгибаются. Они допускают ту или иную степень прочности. А помолвка — это нечто совсем другое.

— Вот именно. Но не позволишь ли ты мне просто поехать в этот Говардс-Хаус и избавить тебя от неловкости? Я ни в коем случае не стану вмешиваться, но ведь я-то прекрасно понимаю, что вам, девицам Шлегель, нужно, а поэтому мне будет достаточно лишь внимательно оглядеться.

Маргарет снова поблагодарила тетушку, снова поцеловала ее, а потом побежала наверх, к брату.

Чувствовал он себя скверно.

Ночью его сильно беспокоила сенная лихорадка. Голова болела, глаза слезились, а слизистая оболочка, по его словам, была в самом плачевном состоянии. Единственное, что хоть как-то примиряло его с жизнью, была мысль об Уолтере Сэвидже Лэндоре, чьи «Воображаемые беседы» Маргарет обещала ему читать с частыми перерывами в течение дня.

Ситуация сложилась непростая. Нужно что-то делать с Хелен. Ее следует убедить, что в любви с первого взгляда нет ничего преступного. Телеграмма, посланная с этой целью, покажется ей холодной и непонятной, а собственный визит с каждым мгновением представлялся Маргарет все более невозможным. Приехал доктор и сообщил, что Тибби совсем плох. Может быть, и в самом деле лучше принять предложение тетушки Джули и отправить ее в Говардс-Энд с запиской?

Маргарет, без сомнения, была человеком импульсивным. Она часто металась от одного решения к другому. Спускаясь по лестнице в библиотеку, она на бегу прокричала тетушке:

— Хорошо, я передумала! Поезжайте лучше вы!

Поезд отходил от Кингс-Кросс в одиннадцать часов. В половине одиннадцатого Тибби с редким для него смирением уснул, и Маргарет смогла отвезти тетушку на вокзал.

— Не забудьте, тетя Джули, вас не должны вовлечь в обсуждение помолвки. Передайте мое письмо Хелен и скажите то, что подскажут вам чувства, но держитесь подальше от родственников. Мы еле-еле запомнили все их имена, а кроме того, все это нецивилизованно и в корне неверно.

— Нецивилизованно? — переспросила миссис Мант, опасаясь, что от нее ускользнула суть какого-то остроумного замечания.

— О, я высказалась слишком категорично. Мне всего лишь хотелось попросить вас обсудить это дело с одной только Хелен. Пожалуйста!