Жорж Санд - Франсия

И все же она сожалела, хотя и не признаваясь себе. Все ее бедное маленькое существо было потрясено. Франсия навсегда оставила свой небольшой уголок в Париже, где ее любили сильнее, чем осуждали. Пятнадцатилетняя девочка, пережившая ужасы отступления из России и разгром при Березине, милая, нежная, с хорошими манерами, слишком гордая, чтобы кому-то жаловаться, самоотверженно взявшая на себя заботы о брате, она была не из тех, кто бросается в объятия первого встречного; и если ее иногда упрекали за непостоянные любовные связи, то и прощали, понимая, что Франсия ни для кого не хочет быть обузой. Мнение людей всегда связано с эгоизмом. Вы отталкиваете нищенку, которая говорит вам: «Подайте мне, чтобы я не принуждала вас это делать». И вы в известной мере правы, потому что многие злоупотребляют вашим доверием. Предпочитают, чтобы невинность гордо пала, не испрашивая совета, и приняла, не жалуясь, свой жребий.

Итак, Франсия покинула тех, кого называла своим обществом. Она осталась одна, единственной опорой девушки был иностранец, обещавший любить ее, единственным знакомым — незнакомец Валентин, и его тайная испорченность, ловко замаскированная внушительным внешним видом, уже внушала Франсии смутные опасения. Она осмотрела свою красивую квартиру, не слишком задаваясь вопросом, что станет с ней, если через несколько дней союзники уйдут из Парижа или если Мурзакин бросит ее. Это предположение больше не приходило Франсии в голову, равно как и Теодору.

Она распаковала узлы, убрала свои портки в шкафы, привела себя в порядок и посмотрелась в псише [27] Высокое наклонное зеркало на ножках. из красного дерева, с ножками в виде лап льва из позолоченной бронзы. Девушка восхищалась сомнительной роскошью, которой окружил ее прекрасный князь, фанерованной мебелью, тронутой временем, гардинами из муслина, собранными в тысячи складок на античный манер, вазами из алебастра со стеклянными гиацинтами, голубой софой с оранжевой бахромой, маленькими настольными часами с изображением амура, прижимающего палец к губам. Франсия поставила на виду несколько жалких безделушек, принесенных Валентином из ее старой квартиры, хотя своей кричащей бедностью они не подходили к ее новому жилищу. Наконец она села у окна, чтобы полюбоваться прекрасным садом и высокими деревьями, но нашла их скучными в сравнении с неказистыми мансардами и черными крышами, которые обычно рассматривала у себя.

Девушка поискала взглядом горшок с резедой на окне, которую всегда поливала вечером и утром.

— Ах! Боже мой, — воскликнула Франсия, — Валентин забыл перевезти резеду!

И она начала оплакивать эти навсегда утраченные и потому бесценные для нее вещи, связанные с былыми привычками, воспоминаниями и привязанностями.

Что делал Мурзакин в то время, как услужливый Валентин занимался устройством его любовницы, создавая самые благоприятные условия для их тайной связи? Он пытался усыпить подозрения своего дядюшки. Огоцкий вновь увидел мадам де Тьевр в Опере во всем блеске ее цветущей красоты и зашел поздороваться с ней в ложу. Она была с ним мила. Всерьез увлеченный Флорой, он решил не останавливаться ни перед чем, чтобы взять верх над своим племянником. Мурзакин, не отказываясь от прекрасной француженки, сделал вид, что уступает Флору дядюшке, поскольку всецело зависел от него.

— Вчера в Опере по вашей милости неблагосклонность ко мне усугубилась, — сказал он ему. — Моя прекрасная хозяйка даже не сморит на меня, и, чтобы утешиться, я пустился в маленькую авантюру. Я взял к себе одну малышку. Это не ахти что, но она парижанка, то есть кокетлива, мила, аккуратна и забавна. Вы сохраните это в секрете, мой добрый дядюшка? Мадам де Тьевр, настоящая светская женщина, будет слишком презирать меня, если узнает, что я так быстро утешился после проявленной ею ко мне суровости.

— Не беспокойся, Диомид. — Тон Огоцкого ясно дал понять Мурзакину, что в самом скором времени его выдадут. Это все, чего желал этот дикий князь и хитрый льстец.

Мадам де Тьевр была заранее предупреждена: она знала только то, что Мурзакин пожелал ей рассказать. По его словам, Франсия была бедной, довольно некрасивой девушкой. Он пожалел ее и стал для нее опорой, потому что во время кавалерийской атаки «имел несчастье задавить ее мать». Он поселил Франсию в своем доме, пока не найдет для нее какую-нибудь подходящую работу. Князь сочинил эту историю и рассказал ее с таким изяществом, лгал так обаятельно и непринужденно, что мадам де Тьевр, тронутая искренностью Мурзакина и польщенная его доверием, пообещала принять участие в его протеже. Кроме того, она поняла, что это случайное обстоятельство может иметь благоприятные последствия для ее отношений с Мурзакиным, ибо рассеет подозрения дядюшки Огоцкого. Теперь Флора согласилась на эту низость, вначале возмутившую ее: она была побеждена князем, хотя и не хотела себе в этом признаться, и поддалась со сменяющими друг друга волнением и апатией тому, что сулило ей поражение, но при этом не компрометировало его.