Леон Юрис - Исход

— Слушайте внимательно, — сказал он. — Через несколько минут начинаем эвакуацию. Каждый получит задание. Все должно идти строго по графику. Помните: малейшее его нарушение смертельно опасно для детей, для бойцов, да и для вас самих. Никаких вопросов или споров.

В 18.45 Иордана выставила вокруг Ган-Дафны усиленный караул из старших детей. Зеев Гильбоа и двадцать пальмахников поднялись в горы, чтобы прикрыть Ган-Дафну сверху.

Как только караулы были расставлены, двадцать пять жителей селения спустились в убежище, чтобы одеть спящих детей. Китти обошла всех и убедилась, что снотворное подействовало. На губы каждого ребенка налепили пластырь, чтобы он случайно не закричал во сне. В 19.30 все было готово, и Ари вызвал отряд из леса.

Детей привязали ремнями к спинам бойцов.

В 20.30 двести пятьдесят мужчин двинулись к воротам селения, где их ждала охрана — полтораста бойцов с автоматами. Ари первым шагнул к краю обрыва.

Жители Ган-Дафны молча толпились у ворот. Им оставалось только ждать и молить Бога о спасении детей.

Китти Фремонт тоже стояла у ворот. Больше часа она смотрела в темноту.

— Ночь будет длинная, — раздался голос у нее за спиной. — Не лучше ли вам вернуться, здесь холодно.

Китти обернулась. Рядом с ней стояла Иордана. Впервые за время их знакомства Китти была искренне рада видеть эту рыжую дикарку. В последние недели она все больше проникалась к ней уважением. Благодаря воле и хладнокровию Иорданы в Ган-Дафне сохранялся образцовый порядок. Иордана сумела внушить юношам и девушкам из отрядов Гадны поразительное спокойствие, и они вели себя как бывалые вояки. Несмотря на трудности, обрушившиеся на Ган-Дафну в дни осады, Иордана оставалась уравновешенной и энергичной. А ведь ей не было еще и двадцати лет.

— Да, предстоит очень длинная ночь, — ответила Китти.

— Посидите со мной, — предложила Иордана. — У меня есть коньяк. Думаю, самое время выпить. Подождите в бункере. Мне надо только сменить часовых. Вернусь через полчаса.

Китти не двигалась с места. Иордана взяла ее за руку.

— Пошли, — тихо сказала она. — Все равно от нас уже ничего не зависит.

Китти сидела в бункере, нервно куря сигарету за сигаретой. Наконец Иордана вернулась, сняла коричневый шлем. Длинные рыжие локоны упали ей на плечи. Иордана потерла руки, чтобы согреться, затем достала коньяк, припрятанный в стене бункера. Она отряхнула бутылку от налипшей земли и налила две рюмки.

— Лехаим, — сказала она, отпив глоток.

— Когда они пройдут Абу-Йешу?

— Не раньше полуночи, — ответила Иордана.

— Я все время твержу себе: все будет хорошо. Но тут же начинаю воображать то одно, то другое…

— Как же можно не думать об этом! — ответила Иордана. — Но все в Божьих руках.

— В Божьих? Пожалуй, в этой стране Бог действительно творит чудеса.

— Если уж в Палестине не уверуете в Бога, — сказала Иордана, — то быть вам атеисткой до конца дней. Мы никогда не могли обойтись без веры. Опираться больше не на что!

В устах Иорданы эти слова звучали странно. Судя по ней, трудно было предположить, что она верующая. Но что же, если не вера, давало ей силы выдерживать такие трудности?

— Китти, — сказала вдруг Иордана. — Должна вам кое в чем признаться. Мне ужасно хочется, чтобы наконец мы стали друзьями.

— Почему?

— Вы меня кое-чему научили. Я видела, как вы работаете с детьми, и знаю, что вы сделали для Ари. Когда вы решили остаться здесь, я поняла, что такая женщина, как вы, не уступит в мужестве любой из нас. Раньше я думала, что женственность — признак слабости.

— Спасибо, Иордана, — слабо улыбнулась Китти, — но боюсь, что сейчас мне была бы полезнее капелька этой вашей веры, точнее, мужества. Я разваливаюсь на части от страха.

Китти закурила. Иордана налила ей еще.

— Я все время думаю… — сказала Иордана тихо, — вы очень подходите Ари.

Китти покачала головой:

— Нет, Иордана. Мы с ним, как у нас говорят, хоть и хорошая пара, но не созданы друг для друга.

— Очень жаль.

Китти взглянула на часы. Колонна вот-вот доберется до первого обрыва. Придется спускаться с детьми по веревкам, потом ползти вниз.

— Расскажите мне лучше о себе и Давиде, — попросила Китти.

Иордана просияла.

— Мой милый, чудесный Давид.

— Где вы с ним познакомились?

— В Иерусалиме, в университете. Я поступила туда и уже на второй день учебы познакомилась с ним. Мы полюбили друг друга с первого взгляда.

— У меня с мужем было точно так же, — сказала Китти.