Вильгельм Спирито - ЭОВИН И ФАРАМИР - Любовь исцеляющая

Я хотел бы вновь обратиться к некоторым отрывкам главы VIII книги пятой – она следует за главами «Поход Рохиррим» и «Битва на Пеленнорских полях», в которых леди Эовин, переодевшись в мужское платье, участвует в битве вместе с Королем Теоденом и его воинами, вступает в поединок с Королем-Призраком и, одолев его, сама оказывается на краю гибели.

Леди Эовин сражалась безо всякой надежды, ей хотелось лишь одного: стяжать славу и погибнуть в бою - и таким вот образом доказать всем, что ее долг отнюдь не том, чтобы ждать возвращения Короля и его войска и править во время его отсутствия. Всякий раз, когда воины уходили на поле битвы, Эовин оставалась дома, и это мучило ее; ведь она твердо верила, что может сравниться в бою с величайшими из воинов, и боялась, что судьба не даст ей возможности это доказать. Эовин полагала, что доблесть ее не будет узнана, если не проявится в сражении, на глазах других воинов; и она была в этом убеждена, отчасти потому что родилась женщиной в мире мужчин. В среде, в которой она выросла, мужское начало преобладало, поэтому Эовин и не думала о том, что она женщина, что женское начало в ней может быть важно, что можно выступить в подобной роли и «в женском платье»; она хотела соревноваться на равных с мужчинами и развивала в себе лишь мужские качества, так что в конце концов совсем утратила свое лицо. Однако, отрицая себя, она пыталась уйти из мира, где ничего не значила, пыталась избавиться от роли, в которой себя не видела.

А когда Арагорн вернулся, спеша отправиться в путь, ведущий через «Врата Мертвых», ее боль стала еще острей. Ее надежды обратились в прах (что неизбежно случилось бы, рано или поздно): мало того, что Арагорн вернулся не ради нее и не слышит ее мольбу, не берет с собой; он все время напоминает о долге – о том, что держит ее в плену. А она мечтала о свободе и надеялась на Арагорна, не признаваясь себе в том, что ее любовь к нему – всего лишь соломинка утопающего.

«- Господин мой, - сказала она, - если иного пути нет, позволь мне отправиться с тобой. Я устала прятаться среди холмов и желаю встретить опасность и смерть лицом к лицу.

- Твой долг – быть со своим народом, - ответил он.

- Как часто твердят мне о долге! – воскликнула она. - Но разве я не дочь Эорлингов? Разве нянька, а не воин? Довольно я ходила за немощным. Но нужды в этом, кажется, больше нет - и что же, я не могу распорядиться своей судьбой так, как хочу?

- Не многим удается сделать это с честью, - ответил он. – Но что до твоей участи, госпожа: разве ты не согласилась править народом Рохана, пока не вернется король? Если бы выбор не пал на тебя, это бремя легло бы на плечи одного из маршалов или военачальников, и он не мог бы оставить свой пост, даже будь ему эта ноша в тягость.

- Неужели на меня всегда будет падать выбор? – произнесла она с горечью. – Неужели мне все время суждено оставаться, когда Всадники уходят, и хранить дом, пока воины стяжают славу, чтобы, возвратясь, они нашли пищу и кров?

- Быть может, вскоре наступит время, когда не вернется никто, - ответил Арагорн. - Тогда нужна будет доблесть без всякой славы, потому что некому будет вспомнить подвиги последних защитников этой земли. Но от того, что их некому будет славить, они не станут менее славными.

И она ответила:

- Все твои слова значат лишь одно: ты женщина, твой удел – дом. Но когда мужчины погибнут в битве, стяжав себе славу, тогда изволь, можешь сгореть вместе с домом, который мужчинам больше не нужен. Но я не служанка, я дочь Эорла. Я могу ездить верхом и владею мечом, и не страшусь ни боли, ни смерти.

- Чего же ты страшишься? – спросил он.

- Клетки, - ответила она. - Боюсь просидеть взаперти, пока не состарюсь и не смирюсь с неволей, пока время доблестных дел и мечты о них не уйдут без возврата.

(...)

День занялся в небе, но солнце еще не поднялось над высокими хребтами на востоке; Арагорн стал собираться в путь. Следопыты уже сидели верхом, и он собирался вскочить в седло, когда появилась Леди Эовин, одетая как Всадник; на поясе у нее был меч. Она желала попрощаться с ними.

(...)

И она обратилас к нему:

- Арагорн, ты едешь?

- Да.

- И ты не исполнишь мою просьбу? Не возьмешь в отряд?

- Нет, госпожа моя, – ответил он. - Я не могу тебя принять без согласия короля и твоего брата. Но они вернутся не раньше завтрашнего дня, а мне теперь дорог каждый час, каждая минута. Прощай!