Абдаллах аль-Мукаффа - Калила и Димна

Я рассказал вам эту притчу, чтобы вы поняли, как легко оступиться и совершить ошибку словом и делом тому, кто выдает себя за знатока, не зная своего места. И если вы забудете об этом, с вами может произойти то же, что и с тем невеждой, и пенять вам нужно будет лишь на себя, а не винить кого-либо иного. Мудрецы сказали: «Говорящему воздастся по его словам». Я жду ваших слов, говорите и будьте правдивы!»

Тут встал кабан, предводитель царских свиней, что ведал дворцовой кухней, чванный и высокомерный, ибо был он ближайшим другом и любимцем царя, и сказал: «Послушайте мои слова, высокородные и почтенные господа, и не упустите ни единого звука, ибо в речах моих великая польза. Еще древние мудрецы говорили, что праведников можно отличить по их облику и виду. Вам же, высокочтимые, по неизреченной милости бога ниспослан дар узнавать по внешности не только праведников, но и злодеев, по отдельному и как бы ничтожному признаку судить о целом. Поглядите на этого проклятого Димну, и вы увидите не один, а множество признаков, говорящих о том, что он злодей и коварный предатель. Всмотритесь в него — и вы согласитесь со мной и убедитесь в этом».

Судья сказал кабану: «И я, и все присутствующие поняли, что ты — великий мастер определять по внешности признаки злодейства. Объясни нам, что ты имеешь в виду и какие признаки ты усмотрел в облике этого шакала».

И предводитель царских свиней стал поносить Димну, называя обманщиком и негодным предателем, а потом сказал: «В книгах, что составили древние мудрецы, написано: «Если у кого-нибудь бегают глаза и левый глаз меньше правого, если держит он нос по ветру, если ходит, опустив голову, и постоянно озирается, то он, без сомнения, злонравен, лукав и вероломен». И все эти признаки видим мы у Димны, посягнувшего на друга царя, праведного и достойного вазира».

«Ну и диво! — воскликнул Димна. — И ты, грязный и уродливый, еще говоришь о каких-то признаках, когда среди всех нас не найти более скверного облика, чем у тебя! И еще более удивительно, что ты осмеливаешься находиться при царской особе и даже подавать царю пищу при всей своей неряшливости и уродстве и при всех пороках, которые известны и тебе, и твоим родичам, и царским приближенным. Ты указываешь на меня, хотя я благообразен и тело мое чисто и без всяких уродств и пороков. И не только я знаю, что ты безобразен видом и порочен нравом, это может подтвердить всякий, кто здесь присутствует. Раньше я не говорил об этом, так как мы были друзьями, но теперь я скажу лишь о твоих явных пороках, не касаясь тайных, ибо ты оклеветал меня, обвинив во лжи и предательстве, бросив в лицо незаслуженные оскорбления, и доказал свою враждебность, сказав во всеуслышание то, о чем не имеешь ни малейшего представления.

Тот, кто узнал тебя по-настоящему, должен посоветовать царю отказаться от твоих услуг и по крайней мере отставить от кухни, и если бы ты стал пахарем или землекопом, то не справился бы как должно и с этим делом, хотя у тебя для этого есть рыло. Лучше тебе не касаться никакого ремесла, ибо ты не можешь быть даже дубильщиком или цирюльником, что у дороги пускает кровь простонародью, не говоря уже о том, чтобы служить знатным людям или самому владыке.

Что же касается упомянутых тобою признаков, то ни один разумный и справедливый судья не станет руководствоваться подобными нелепостями, ибо для того, чтобы доказать виновность или невиновность, существуют свидетели и доказательства. И если бы судили по внешности, то награждали бы за красоту и карали за уродство, и ты заслужил бы самую жестокую кару. И каждый злодей мог бы оправдываться тем, что не виновен в своем преступлении, ибо имеет от рождения те признаки, о которых ты говорил, и ему на роду написано и предопределено быть преступником. Тогда и меня нельзя судить: коль у меня все признаки вероломного предателя и я оклеветал Шатрабу, — упаси меня боже от этого! — то куда мне деваться от этих признаков? Ты спутал суд с судьбой и не понимаешь, что судьба — это божий суд, или предопределение. И если дело обстоит так, как ты говоришь, то никого нельзя карать за проступки, ибо каждый может сослаться на те самые признаки, что сотворены вместе с их обладателем и рождаются с его рождением и от которых нельзя избавиться. Значит, тот, кто сотворил эти качества и их обладателя, знает в точности, в какой день совершится благое дело или преступление, и заранее предусмотрел награду и меру возмездия, а это вопиющая ошибка и непомерная глупость, в чем, кроме тебя, никто не усомнится. Ты слышал кое-что и пустился в рассуждения, но коль скоро ты не понял сути, то и рассуждения твои ничего не стоят.