— Устанавливаются, устанавливаются, — говорил Денисов.
— Вон пехота. А видите — козла. 816
— А смотрите: из-под горы-то кавалерия рысью, — сказал эсаул.
— Э! Это — не кавалерия, это с конвоем в карете кто-то на рысях. Да так и есть, сторонятся. Вот кабы Наполеон.
— Да, как же!
— А пожалуй, что маршал какой-нибудь. Вишь, чешут.
Карета, ясно видная на горе, четверкой, с конвоем впереди и сзади, проехала рысью в гору в деревню, остановилась там и поехала дальше.
— Где Тишка проклятый? — опять сказал Денисов. — Где ты его видел, Грицук? — спросил он опять у гусара.
Гусар показал на лощину по болотам и на пруд.
— Тут прополз, вашбородие. Мы видали: увалился в саду. А тут один ихний за водой сошел, он его и взял, да опять лощиной кустами в лес ввалился. Ему ужо придти надо.
Другой гусар опять заспорил, утверждая, что действительно Тихон провел кустами и болотом француза, но потом вернулся опять в сад.
Петя, 817 быстрым движением поворачивая голову, оглядывался 818 то на Денисова, то на эсаула, отыскивая в их лицах объяснение того, что занимало его. Эсаул, как будто с улыбкой щуря узкие глазки, всматривался в деревню.
— Должны быть 4 батальона, — сказал он. 819
— Как же вы будете атаковать? — спросил Петя.
— Как атаковать? — сказал Денисов с серьезным лицом.
— Нет, пожалуйста, мне расскажите и дайте мне отряд.
Денисов улыбнулся.
— Пехота наша, 60 человек, полезут этими болотами к саду. Мы — лощиной через мост и в гору. Долохов оттуда — видишь, проехавши деревню, лесок. Он там с партией.
— Лощиной нельзя будет, Василий Федорович, — сказал эсаул. — 820 Топко, надо будет объезжать полевее...
В то время, как они вполголоса говорили таким образом, внизу в лощине от пруда щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой, и послышался дружный крик, больше — веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. Низом, по болотам, изогнувшись, бежал человек в лощине. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы. Несколько человек бежало за ним и наперерез, и сверху, тах-тах — послышались выстрелы.
— Наш Тихон, ей-богу, — сказал Грицук.
— Шельма, 821 растревожил, — с досадой сказал Денисов.
— Уйдет, — щуря свои глаза, сказал эсаул, и вдруг и Денисов, и эсаул, и оба гусара, и Петя — все 822 захохотали.
Бежавший человек, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Tax, тах, — провожали его выстрелы.
— Ушел-таки, шельма. 823
— Ради бога, позвольте, — сказал Петя Денисову, указывая на бежавших за Тихоном французов. — Мы их отхватим.
Денисов улыбнулся.
— Погоди, постой, до завтра. Спасибо еще, не к нам бежит, — сказал Денисов, глядя на подбегавшего к лесу Тихона. — Ну, поедем. Экий шельма.
И, повернув лошадей, Денисов, эсаул и Петя поехали назад по дороге к караулке, в которой они должны [были] обсушиться и поесть.
— Я только не понимаю, что такое наделал этот Тихон, — сказал Денисов, обращаясь к эсаулу. Петя жадно прислушивался.
— А видите ли, Василий Федорович, я знаю, — сказал эсаул, щуря глазки. — Он взял одного, да и привязал его в лесу или так обобрал, да полез за другим.
— Куда же он его дел? — спросил Петя.
— Убил, — отвечал 824 эсаул. Петя с возбужденным лицом, подергивая поднятой кверху головой, смотрел на казака.
— Экая бестия, — сказал Денисов.
— Набаловался, — сказал эсаул, смеясь. — Это еще с Кукуевской сцены (казак любил употреблять иностранные слова).
— А что? — спросил Денисов.
— А как же, ему в это место, — эсаул указал на спину, — всадил пулю француз.
— Я и не знал, — сказал Денисов, — ранили?
— Да, и сильная рана была. Он не сказывал, над ним все казаки смеялись. 825
— Об чем? — спросил Петя.
— Да об пульке об этой. Ну, с той поры он уж пардона не дает. Должно быть, убил, да и полез за другими.
Петя с той способностью очень молодых людей глотать, не пережевывая, непонятные нравственные вопросы, поспешно проглотил то, что сказал эсаул. Что-то ему показалось неловко и страшно, но он только почувствовал необходимость повыше поднять голову и подбодриться, чтобы не быть недостойным того, общества, в котором он находился.
— А, что он, молодец, этот Тихон? — спросил Петя у Денисова.
— 826 Такая шельма, что не хуже казака, — сказал эсаул.
— Ну, не хуже, батюшка. Ни один ваш казак ему в, подметки не годится. Что этот человек делает — это непостижимо, — говорил Денисов всё подбадривающемуся Пете. — Куда хочешь, пошли, он как по своему огороду ходит. Я его взял, так уж он их, я думаю, сотню уложил. С робятами баловался, — он говорил.
Читать дальше