Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 15. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Часть третья

<���Если бы не существовало, сделавшееся привычным нам, воззрение древних на божественное подчинение воли масс одному, рассматривая отношение масс к историческим лицам, 1901 никому бы не могло придти в голову 1902 предположение о том, что отношение это выражается подчинением масс одному человеку. <���Ибо>, признав свободу воли за каждым человеком или не признав ее, предположение это очевидно несправедливо. Если люди одинаково свободны, то воля Наполеона не может насиловать волю миллионов, заставляя их отступать от сущности свободы, добра и заставляя их убивать себе подобных. Если же люди одинаково несвободны, то воля Наполеона должна подлежать одним и тем же законам, которым подлежат воли других людей, и весь интерес истории переносится с изучения воли Наполеона на изучение тех законов, которым он подлежит вместе с массами.

1903 Если бы не существовало исторического воззрения о том, что движение масс 1904 вытекает из деятельности исторических лиц, мы бы прямо рассматривали отношение масс; 1905 но теперь вопрос этот представляется решенным и 1906 потому необходима поверить справедливость этого решения. Справедливо ли, что исторические лица руководят действиями масс.>

<���Передний журавль есть представитель воли всех журавлей, которая, смотря по изменению направления, переносится с одного журавля на другого. Так говорят историки, признающие исторические лица представителями воли масс, которая переносится с одного лица на другое по неизвестным условиям. Теория о перенесении воль масс на исторические лица есть только перифраза, только выражение другими словами слов вопроса.

Какая причина исторических событий? Власть. Что есть власть? Власть есть совокупность воль, перенесенных на одно лицо. При каких условиях переносятся воли масс на одно лицо? При условиях 1908 выражения в одном лице воли всех людей. То есть власть есть власть. То есть власть есть слово, значение которого нам непонятно.

Одни историки говорят, что исторические лица имеют безусловную власть над массами, не объясняя, что такое эта власть. Другие говорят, что власть исторических лиц зависит от тех условий, под которыми передана эта власть совокупностью воль масс, но не могут объяснить, в чем состоят эти условия.

Третьи историки говорят, что причину движения народов надо искать в цивилизаторах человечества, а не в монархах и полководцах, не имеющих, по их мнению, никакого влияния на события.>

Мы представляем себе целые последовательные ряды этих приказаний как одно вперед сказанное и сразу выраженное приказание. Мы говорим, например (взяв рядом одно сложное историческое событие и другое самое простое, домашнее), мы говорим, что Наполеон захотел и приказал идти войскам на войну, или хозяин захотел и приказал срубить дерево. Говоря это, мы соединяем в одно одновременно выраженное приказание целый ряд последовательных приказаний, зависевших друг от друга.

Наполеон не мог приказать похода на Россию. Он приказал нынче написать такую-то бумагу в Вену, завтра такой-то приказ о заготовлении провианта, о назначении такого-то корпуса и т. д. и т. д., миллионы приказаний, из которых составился ряд приказаний, соответствующих и всегда предшествовавших ряду событий, приведших французские войска в Россию. Хозяин, велевший срубить дерево, точно так же не мог приказать срубить дерево, но он должен был прежде приобрести лес, нанять работника, дать ему топор, послать его в лес, указать на дерево и т. д.

Восстановляя необходимое условие непрерывности движения во времени, как приказывающих, так и исполняющих, мы видим, что никогда ни одно приказание не появляется самопроизвольно и не включает в себя целого ряда событий; но что каждое приказание вытекает из другого и не относится к целому ряду событий, а только к одному моменту события. Так что, рассматривая отношения приказаний к событиям, мы никогда не можем иметь дело с каким-нибудь приказанием и соответствующим ему событием, а нам доступны только непрерывные ряды приказаний с соответствующими им рядами событий.

В чем состоит сущность того, что есть событие, и того, что есть выражение воли человека? Сущность всякого исторического события в самом общем смысле есть проявление физического движения людей. Война есть физическое движение. Самое отвлеченное историческое событие, как, например, освобождение негров в Южной Америке, есть проявление физического движения. Негры, прежде не выходившие из известных пределов, теперь выходят из них. Сущность приказания, закона, распоряжения есть выражение словами воли людей или человека. Два явления эти постоянно, неразрывно связаны между собой — физическому движению, событию, всегда предшествует приказание — выражение воли человека. Следовательно, между двумя явлениями этими должна существовать зависимость. Какая эта зависимость? Всякому событию предшествуют слова, выражающие желание, приказание об исполнении этого события.