Айн Рэнд: Атлант расправил плечи. Книга 2

"Мысль – примитивный предрассудок. Разум – иррациональная идея, наивное представление о том, что мы способны мыслить. Это ошибка, за которую человечество платит непомерную цену".

"Вы думаете, что вы думаете? Это иллюзия, порожденная работой желез, эмоциями и, в конечном счете, содержимым вашего желудка".

"Серое вещество, коим вы так гордитесь, подобно кривому зеркалу в комнате смеха. Оно передает искаженное отражение действительности, которая всегда будет выше вашего понимания".

"Чем увереннее вы в своих рациональных заключениях, тем выше вероятность, что вы ошибаетесь".

"Поскольку ваш мозг – орудие искажения, то чем он активнее, тем сильнее искажение".

"Гиганты мысли, которыми вы так восхищаетесь, когда-то учили, что Земля плоская, а атом – мельчайшая частица материи. Вся история науки представляет собой последовательность ниспровергнутых заблуждений, а не безошибочных достижений".

"Чем больше мы знаем, тем яснее понимаем, что ничего не знаем".

"В наши дни только полнейший невежда может придерживаться старомодного понятия о том, что увидеть значит поверить. То, что вы видите, должно подвергаться сомнению в первую очередь".

"Ученый понимает, что камень вовсе не камень. На самом деле он тождественен пуховой подушке. Оба предмета представляют собой лишь образование из невидимых вращающихся частичек. Вы возразите, что камень нельзя использовать как подушку. И это еще раз доказывает нашу беспомощность перед лицом реальности".

"Последние научные достижения, такие как потрясающие открытия доктора Роберта Стадлера, убедительно доказывают, что разум не в состоянии постичь природу вселенной. Эти открытия привели ученых к противоречиям, которые, согласно человеческому разуму, невозможны, но все же существуют. Если вы этого еще не знаете, мои дорогие друзья-ретрограды, позвольте сообщить вам доказанный факт: все рациональное безумно".

"Не ищите логики. Все находится в противоречии ко всему остальному. Не существует ничего, кроме противоречий".

"Не ищите здравого смысла. Поиск смысла является отличительным признаком абсурда. Естеству не присущ смысл. Единственными участниками крестового похода за смыслом являются старообразная ученая дева, которая не может найти себе любовника, и лавочник-ретроград, который считает, что вселенная так же проста, как его аккуратная опись товаров и любимый кассовый аппарат".

"Давайте же избавимся от этого предрассудка, который зовется логикой. Неужели какой-то силлогизм может помешать нам?"

"Итак, вы считаете, что уверены в своем мнении? Вы ни в чем не можете быть уверены. Неужели вы готовы подвергнуть опасности гармонию своего окружения, свою дружбу с ближними, положение, репутацию, честное имя и материальную обеспеченность ради иллюзии? Ради миража, имя которому – "я думаю, что я думаю"? Неужели вы готовы рискнуть и накликать несчастье, выступая против существующего общественного порядка во имя мнимостей, которые вы называете своими убеждениями, в такое смутное время, как наше? Вы утверждаете, что уверены в своей правоте? Правых нет и никогда не будет. Вы чувствуете, что окружающий мир неправилен и несправедлив? Вы не можете этого знать. Все неправильно в глазах людей – зачем же оспаривать это? Не нужно спорить. Признайте это. Примите это. Подчинитесь".

Книга была написана доктором Флойдом Феррисом и издана Государственным институтом естественных наук.

– Я не имею к этому никакого отношения, – произнес доктор Стадлер. Он неподвижно стоял у стола, ощущая, что потерял счет времени, и не осознавая, как долго длился предшествующий момент. Он произнес эти слова вслух враждебно-саркастическим тоном, обращаясь к тому, кто бы он ни был, кто заставил его сказать это.

Он пожал плечами. Придерживаясь мнения, что самоирония красит человека, этим жестом он словно сказал себе: "Роберт Стадлер, не веди себя как школяр-неврастеник". Он сел за стол и тыльной стороной ладони оттолкнул книгу в сторону.

Доктор Флойд Феррис опоздал на полчаса.

– Прошу прощения, – проговорил он, – но по дороге из Вашингтона у меня снова сломалась машина, и я порядочно прождал, пока ее не починили, – на дорогах так мало машин, что половина станций обслуживания закрыта. – Он говорил не столько виновато, сколько раздраженно. Он сел, не дожидаясь приглашения.

Выбери Флойд Феррис какую-нибудь другую профессию, никто не назвал бы его привлекательным, но в той, которую он избрал, о нем всегда говорили не иначе как об "этом красавце-ученом". Он был высокого роста и сорока пяти лет от роду, но ему удавалось выглядеть еще выше и моложе. У него был безукоризненно свежий, даже щегольской вид, движения отличались легкостью и изяществом, но одевался он неизменно строго – черный или темно-синий костюм. У него были тщательно ухоженные усики, а гладкие черные волосы служили сотрудникам института поводом для шуток вроде той, что Флойд Феррис пользуется одним кремом для обуви и для головы. Он не уставал повторять, словно подшучивая над самим собой, что один режиссер как-то предложил ему сыграть роль известного европейского жиголо. Флойд Феррис начал карьеру как биолог, но об этом уже давно забыли; его знали как главного администратора ГИЕНа.