Жорис-Карл Гюисманс - Геенна огненная

Ее усадили на стул, и священник, оказавшийся живым, подвижным человеком, взял ее за руку. Он вложил в ее ладонь один за другим три драгоценных камня и спокойно произнес: «Мадмуазель, вы стали жертвой одного из ваших родственников, сглазившего вас».

Я едва сдержался, чтобы не расхохотаться.

«Вспомните, — продолжал он, — должно быть, два года назад, ведь с этого времени тянется ваша болезнь, вы поссорились с кем-то из кровных родственников». Действительно, тетка Мари обвинила несчастную девушку в краже часов, полученных ею в наследство. «Ваша тетка живет в Лионе?» Мари кивнула. «Все понятно, — продолжил священник, — в Лионе полно костоправов, которые умеют наводить порчу. Но успокойтесь, такой противник нам не страшен. Они делают лишь первые шаги в искусстве магии. Хотите ли вы излечиться?» И получив от нее положительный ответ, ласково проговорил: «Ну что ж, этого вполне достаточно. Вы можете идти домой». Он и пальцем не притронулся к ней, не порекомендовал никакого лекарства. Я вышел от него в полной уверенности, что этот знахарь — шарлатан или сумасшедший, но через три дня она смогла поднять руки, ее боли утихли, а через неделю она уже ходила. Я должен был смириться с очевидным фактом, и тогда я снова отправился к чудотворцу, затем мне представился случай оказать ему услугу, и с того времени мы стали общаться.

— Каковы же его методы?

— Ну, прежде всего он молится. Потом он призывает небесное воинство, нарушает целостность магических кругов, изгоняет или, как он выражается, ставит на место злых духов. Все это звучит неубедительно, и когда я говорю своим коллегам о возможностях этого человека, они снисходительно улыбаются или предлагают мне спасительные объяснения, придуманные толкования в рациональном ключе исцелений, совершенных Христом и Девой Марией. Речь идет о воздействии на подсознание больного, о том, что ему внушается мысль о выздоровлении, в какой-то степени о гипнозе, только наяву. Стоит только захотеть — и ноги начинают сгибаться, раны затягиваются, каверны в легких зарубцовываются, опухоли превращаются в безобидные болячки, и слепые прозревают. И на основании этого отрицается чудо! Остается только непонятным, почему же они сами не пользуются этими методами, раз все так просто!

— Но разве врачи не пытаются лечить отдельные болезни таким образом?

— Да, подобные опыты известны. Я даже однажды присутствовал на одном сеансе, который проводил доктор Люис. Это было весьма поучительное зрелище. В Шарите была одна девушка, парализованная на обе ноги. Ее усыпили, а затем доктор приказал ей встать. Она пыталась, но безуспешно. Тогда два ассистента взяли ее под руки, подняли, и она безвольно повисла, склонившись к своим мертвым ногам. Нужно ли говорить, что она так и не пошла и что, проволочив ее по комнате, ассистенты снова уложили больную на постель, и весь этот сеанс не имел никаких положительных последствий!

— Но доктор Иоханнес ведь не лечит всех тяжелобольных подряд?

— Нет, он занимается только пострадавшими от колдовства. Он считает себя бессильным перед лицом других заболеваний, требующих медицинского вмешательства. Его область — удары, нанесенные сатанистами, он уделяет много внимания душевнобольным, так как считает, что в большинстве случаев их одурманили злые духи, и поэтому они не поддаются лечению покоем и душами.

— А зачем ему те драгоценные камни, о которых ты говорил?

— Прежде чем ответить на твой вопрос, я должен растолковать тебе свойства этих камней. Вряд ли ты воспримешь как откровение тот факт, что Аристотель, Плиний и другие ученые язычники наделяли драгоценные камни божественными и целительными качествами. Они считали, что агат и сердолик рассеивают грусть, топаз утешает, яшма излечивает от апатии, гиацинт прогоняет бессонницу, бирюза предохраняет от падений, аметист предотвращает запои.

Католицизм тоже обратил внимание на эти камни и провозгласил их символами различных христианских добродетелей. Так, сапфир — эмблема возвышенного душевного порыва, халцедон — милосердия, оникс — простодушия, берилл — науки теологии, гиацинт — смирения. Рубин усмиряет гнев, изумруд укрепляет веру.

Магия же… — де Герми поднялся, взял с полки маленькую книжицу, похожую на молитвенник, и показал Дюрталю.

На первой странице Дюрталь прочел: «Естественная магия, содержащая секреты и чудеса природы, изложенная в четырех книгах Жаном Батистом Порта, неаполитанцем». И ниже: «в Париже, типограф Николас Бонфус, улица Нотр-Дам, под покровительством Святого Николая, 1584».