Марк Твен: Том Сойер – сыщик

Скорее всего, они двинутся куда надо, будут весь день следить за ним, – а он ведь ничего не подозревает, – и как только стемнеет, убьют его и заберут сапоги. Так что у нас с Томом на душе было очень скверно.

Машину чинили до конца дня, и мы добрались до места только на закате и, никуда не заходя, бросились к платановой роще, чтобы объяснить Джеку, почему мы задержались, и попросить его подождать, пока мы сходим к Брейсу и узнаем, как там обстоят дела. Когда мы, потные и запыхавшиеся от быстрой ходьбы, добрались до опушки леса и ярдах в тридцати впереди показалась платановая роща, мы увидели двух мужчин, вбегавших в рощу, и услышали отчаянные крики о помощи. «Ну вот, – сказали мы, – значит, убили беднягу Джека». Перепугались мы насмерть, бросились к табачной плантации и спрятались там. А дрожали мы так, словно и одежда нас уже не грела.

Только мы успели прыгнуть в канаву, как мимо нас стремглав пробежали двое мужчин и скрылись в роще, а еще через секунду из рощи выбежало уже четверо: двое удирали со всех ног, а двое других преследовали их.

Мы лежали ни живы ни мертвы и прислушивались, что будет дальше; но ничего не было слышно, кроме стука наших сердец. Мы думали о том страшном, что лежит там, под платанами; и мне все казалось, что где-то рядом с нами привидение, так что меня холодный пот прошибал.

За деревьями взошла луна, огромная, круглая и яркая, похожая на лицо, выглядывающее из-за тюремной решетки. Кругом появились черные тени и белые пятна, которые перемещались, повеял ночной ветерок, и стало до жути тихо, словно на кладбище. И вдруг Том прошептал:

– Смотри, что это?

– Перестань, – говорю я ему, – нельзя так пугать людей. Я и без того чуть не умираю от страха.

– Смотри сюда, говорю тебе! Там, между платанами, что-то виднеется.

– Перестань, Том!

– Оно ужасно высокое!

– Господи, спаси нас!

– Помолчи! Оно идет сюда! Том был так взволнован, что у него дух захватывало.

Тут я уже не выдержал – я должен был взглянуть. Теперь мы оба стояли на коленях, приподнявшись над перекладиной изгороди, и смотрели не отрываясь, а душа у нас ушла в пятки. Оно двигалось по направлению к нам, сначала оно еще было в тени деревьев, и мы не могли рассмотреть его как следует, потом оно приблизилось и вступило в полосу лунного света – и тут мы оба нырнули в нашу канаву: это был дух Джека Данлепа! В этом мы не сомневались.

Минуту или две мы не могли пошевелиться. За это время привидение исчезло. Тогда мы начали шептаться.

Том заговорил первым:

– Обычно они всегда туманны и расплывчаты, как будто сделаны из дыма, а это привидение совсем не такое.

– Да уж, – говорю я, – я совершенно ясно видел очки и бакенбарды.

– Да и все на нем яркое, словно на нем праздничный костюм – клетчатые брюки, зеленые с чер1Яэ1м…

– И вельветовый жилет в красную и желтую клетку…

– А на брюках у него кожаные штрипки, и одна болтается…

– А шляпа!..

– Да уж, странная шляпа для привидения! Понимаете, дело в том, что такие шляпы – черные, с твердыми полями и высоким круглым верхом, похожие на сахарную голову, – только в этом году вошли в моду.

– Ты не заметил, Гек, волосы у него остались прежними?

– Нет… Сначала мне показалось, что такие же, а потом вроде нет.

– Я тоже не заметил. А вот саквояж с ним был, это я видел.

– И я. Слушай, Том, а разве саквояж может стать привидением?

– Ну вот! На твоем месте, Гек Финн, я не проявлял бы такого невежества. Все, что есть у привидения, тоже становится привидением. Они же, как и все, должны иметь свои вещи. Ты же сам видел, что вся его одежда тоже стала привидением, а чем саквояж от нее отличается? Конечно, он тоже стал привидением. Это было справедливо. Мне нечего было возражать. В это время мимо нас прошли Билл Уиверс со своим братом Джеком, и мы услышали, как Джек сказал:

– Как ты думаешь, что он тащил?

– Откуда я знаю, что-то тяжелое.

– Да уж, он весь согнулся. Наверное, какой-нибудь негр стащил кукурузу у проповедника Сайласа.

– Наверное. Потому я и не скажу, что видел его.

– И я тоже. Они рассмеялись и прошли дальше. Нам стало ясно, насколько хуже относились теперь здесь к дяде Сайласу. Уиверсы никогда в жизни не позволили бы негру безнаказанно украсть кукурузу у кого-нибудь другого.

Вскоре мы услышали еще голоса и смех, какие-то люди приближались к нам. Оказалось, что это Лем Биб и Джим Лейн. Джим Лейн говорил:

– Кто? Юпитер Данлеп?