Эрнест Хемингуэй - Райский сад

Он убрал тетради с рукописью в чемоданчик, запер его, вышел из своей комнаты и прошел вдоль гостиницы туда, где читала Марита.

– Будешь завтракать? – спросила она.

– Пожалуй, лучше выпью что-нибудь.

– Тогда пойдем в бар, – сказала она. – Там прохладнее.

Они сели на высокие табуреты, Дэвид налил виски и разбавил его минеральной водой.

– Что Кэтрин?

– Уехала очень довольная и веселая.

– А ты?

– Счастливая, застенчивая и спокойная.

– Такая застенчивая, что и поцеловать тебя нельзя?

Они обнялись, и он почувствовал, как глубока была его раздвоенность. Работа помогала ему собраться, обрести некий внутренний стержень, который нельзя ни расколоть, ни повредить. Он это знал, в этом и была его сила. Во всем остальном с ним можно было делать что угодно.

Пока официант накрывал на стол, они сидели в баре. И даже здесь и потом за столом под соснами в воздухе чувствовалась первая осенняя прохлада, принесенная бризом с моря.

– Этот холодный ветер дует от самого Курдистана, – сказал Дэвид. – Скоро придет пора экваториальных штормов.

– Сегодня все спокойно, – сказала девушка. – Сегодня нам не о чем беспокоиться.

– Ветра не было с тех пор, как мы познакомились.

– У тебя такая хорошая память?

– Мне кажется, это было еще до войны.

– А я последние три дня была на войне, – сказала девушка. – И вернулась только сегодня утром.

– Я стараюсь о ней не думать, – ответил Дэвид.

– Наконец я прочла про войну, – сказала Марита, – мне только непонятно, что думаешь ты. Из книги это не ясно.

Он налил ей и заново наполнил свой стакан.

– Я сам разобрался только потом, – сказал он. – Поэтому я и не притворялся, что понимаю. Я старался ни о чем не думать, пока шла война. Я лишь чувствовал, наблюдал, действовал и еще решал боевые задачи. Вот почему книга не так хороша. Тогда я еще мало что понимал.

– Книга очень хорошая. Особенно описание полетов и людей.

– Да, у меня хорошо получаются люди и всякие технические и тактические детали, – сказал Дэвид. – Поверь, это не болтовня и не бахвальство. Но, Марита, когда человек по-настоящему воюет, ему не до себя. Собственная персона не имеет значения. Стыдно было бы даже думать о себе.

– Но потом все понимаешь?

– Конечно. Но не всегда.

– Можно, я прочту твои записи о нас?

Дэвид подлил в стаканы еще вина.

– И много она тебе рассказала?

– Говорит, что все. Она ведь хорошая рассказчица.

– Мне бы не хотелось, чтобы ты читала, – сказал Дэвид. – Ничего хорошего из этого не выйдет. Я писал, еще не зная, что появишься ты. Я не могу запретить ей рассказывать тебе, но читать все это тебе ни к чему.

– Значит, не нужно?

– По-моему, нет. Но запретить я не могу.

– Тогда я должна сознаться, – сказала девушка.

– Она дала тебе прочесть?

– Да. Она сказала, мне это необходимо.

– Черт бы ее побрал.

– Она не хотела никому зла. В то время она очень переживала.

– Так ты все прочла?

– Да. И это прекрасно. Намного лучше последней книги, а новые рассказы еще лучше.

– И даже часть про Мадрид?

Он посмотрел на нее. Она выдержала его взгляд и, не отводя глаз, медленно произнесла:

– Мне все это очень близко, потому что я отношусь ко всему так же, как ты.

Когда они остались вдвоем, Марита спросила:

– А ты думаешь о ней, когда ты со мной?

– Нет, глупышка.

– Хочешь, чтобы я была такой же, как она? У меня получится.

– Давай помолчим.

– Я все умею лучше, чем она.

– Помолчи.

– Ты можешь не заставлять себя.

– Никто никого не заставляет, но я же с тобой.

Они лежали, крепко обнявшись. Позже, когда их тела лишь едва касались друг друга, Марита сказала:

– Я выйду ненадолго. Ты поспи.

Она поцеловала его и вышла, а когда вернулась, он уже спал. Дэвид хотел дождаться ее, но не смог. Она легла рядом и снова поцеловала его, но он не шелохнулся. Марита тоже попыталась заснуть. Сон не шел, и она еще раз поцеловала Дэвида, едва коснувшись губами, и прижалась к нему. Он повернулся во сне, и голова ее оказалась на уровне его груди.

Полдень выдался прохладный, сиеста затянулась, и Дэвид проснулся поздно. Мариты уже не было рядом, и с террасы доносились женские голоса. Он поднялся, перешел к себе в комнату для работы, а потом на улицу. На террасе никого не было, только официант убирал со стола после чая. Женщин Дэвид нашел в баре.

Кэтрин и Марита пили шампанское. Обе выглядели свежими и хорошенькими.

– Мне это напоминает свидание с бывшим супругом. Чувствуешь себя жутко искушенной, – сказала Кэтрин. Она держалась необыкновенно весело и непринужденно. – Надо сказать, тебе эта роль подходит. – Она посмотрела на Дэвида с насмешливым одобрением.