Константин Симонов - Последнее лето

— Да… — Кирпичников даже почесал голову.

— Затылок чешешь? — усмехнулся Серпилин. — Кому много дано, с того много и спросится. В чем тебе отказали? Ни в чем. Мостовой батальон дали. Танковый батальон добавили, самоходный полк из резерва — тебе! Целая штурмовая дивизия на тебя — больше ни на кого — работает. Вправе и от тебя потребовать…

— А я снисхождения не прошу, товарищ командующий, — самолюбиво возразил Кирпичников. — Думаю, как лучше выполнить.

— Что ж, думай, это полезно, — сказал Серпилин. — И пусть штаб твой подумает и график составит, чтобы всякая требуха, которой пока на том берегу не требуется, дорогу не забила. А я пока к себе в штаб позвоню.

— Разрешите отлучиться, товарищ командующий? — спросил Кирпичников.

Серпилин кивнул. Понимал, что командир корпуса спешит отдать срочные распоряжения.

Кирпичников вышел, а Серпилин соединился с Бойко.

Бойко доложил обстановку. В ней были неясности: между Басей, Рестой и Днепром немцы на одних направлениях отступали, на других упорно дрались. Позади наших прорвавшихся частей образовалась чересполосица. Но даже эта путаница свидетельствовала, что наступление набирает ход.

От своих дел Бойко перешел к соседним армиям. Сосед справа ведет разведку боем, но немец перед ним пока стоит как вкопанный, не отходит. Сосед слева успешно наступает. Командующий фронтом звонил оттуда, спрашивал Серпилина, но, узнав, что он в дороге, удовлетворился разговором с Бойко. Приказал передать командарму, что хотя главный удар наносит он, но как бы не вышло, что Могилев возьмет сосед.

— Ругался или подначивал? — спросил Серпилин.

— Как я понимаю, пока второе. Но если не выполним задачу дня, будет и первое.

— Постараемся лишить его этой возможности, — усмехнулся в трубку Серпилин. И спросил, как дела с подвижной группой.

Бойко, никогда не упускавший случая дать понять, что о некоторых вещах ему излишне напоминать, ответил, что все в движении и к шести часам, как приказано, будут там, где приказано. Из 111-й дивизии взят полк Ильина. Он тоже в движении.

— Отдайте письменное приказание на имя танкистов, — сказал Серпилин.

— Уже готово.

— Укажите сразу не только ближайшую, но и дальнейшую задачи.

— Указаны и ближайшая и дальнейшая.

— Проставьте время ввода в прорыв завтра в семь ровно. И пошлите туда к ним с этим приказанием Дурдыева.

Дурдыев был заместителем начальника разведотдела армии.

— Пусть ждет меня там, приеду не позже восемнадцати и сам поговорю с исполнителями.

— Ясно, — сказал Бойко. — Где будете и когда вернетесь?

— Отсюда к Миронову. Потом в подвижную группу, к двадцати часам вернусь. Предупреди, чтоб и артиллерист и инженер были на месте. Сразу начнем работать над завтрашним днем. Где Захаров?

— У Миронова.

— Позвонит — передай, что и я там буду. Пусть сам решает, ждать меня или дальше ехать.

Кирпичников, как только разговор закончился, вошел и предложил пообедать: обед привезли.

— Рано. У Миронова пообедаю.

День распогодился, и Серпилин, выйдя на воздух, вдруг заметил, что для командного пункта выбрано на редкость красивое место: сзади в зеленой пойме течет река, а на изрытом окопами желтом песчаном холме, как свечки, — молодые, прямые сосны.

— Даже жалко, что такой командный пункт скоро бросать придется! — сказал Серпилин Кирпичникову и чуть улыбнулся. — Раз обещаешь, что утром далеко за Днепр уйдешь, наверно, завтра и сам туда переедешь?

Кирпичников пока что не обещал уйти завтрашним утром далеко за Днепр, но что ответишь командарму?

— Так точно, товарищ командующий. Приезжайте, будем встречать вас за Днепром.

Серпилин еще раз глубоко вдохнул запах сосен, и ему захотелось задержаться здесь, пообедать, как предложил Кирпичников. Но появление Синцова и майора с саперными топориками на погонах удержало от соблазна.

— А вот и мостовик! — сказал он.

Маленький, чернявый сапер-очкарик картавой скороговоркой доложил, что он, командир отдельного двадцать девятого понтонно-мостового батальона майор Горелик, по приказанию командующего прибыл.

— Что сам прибыл — хорошо. С чем и поздравляю, — сказал Серпилин, пожимая руку саперу. — А вот где ваш батальон тащится? Сам лично, один, без него мостов через Днепр нам не наведешь?

— Никак нет, товарищ командующий, не тащимся, а движемся, как приказано. На рубеж Реста приказано выйти к тринадцати ровно, а сейчас без двадцати. — Майор засучил рукав на поросшей черным волосом руке и так сердито стукнул по стеклу пальцем, словно делал выговор Серпилину за его несправедливость. — А вон моя головная машина, — радостно добавил он, показывая рукой на выползавший из-за поворота дороги грузовик с понтоном.