Герберт Уэллс: Неудачное похождение одного духа

„Так оно и случилось.

„- Я знаю, — сказал он.

«- Что вы знаете? — отвечал я.

„- Я знаю, — повторил он. — Я не могу это сделать, если вы будете на меня смотреть, — добавил он, — право же, я не могу, оттого мне все время и не удавалось. Я такой нервный, что вы меня расстраиваете.

„Ну, тут мы, конечно, слегка поспорили. Совершенно натурально, что я желал видеть. Но он был упрям, как мул, и я вдруг почувствовал себя сильно усталым; он меня совершенно утомил.

«- Хорошо же, я не буду на вас смотреть, — сказал я, поворачиваясь лицом к зеркальному шкапу.

„Он тотчас же принялся за дело. Я старался следить за ним в зеркале. Он начал делать круговые движения руками, вот так и так, и вдруг сразу перешел в заключительному движению, которое состоит в следующем: вы становитесь совершенно прямо и раздвигаете руки, и вот… Понимаете ли, он стоял, и вдруг его не оказалось! Он исчез! Я обернулся и увидел, что его нет. Я глядел на мерцание свечи и ничего не понимал. Что такое случилось? Да и случалось ли вообще что-нибудь? Не было ли все это сном? В это время часы на площадке шипением дали знать, что приближается момент, когда они пробьют час. Так я стоял, серьезный и трезвый, как судья, так как виски и шампанское окончательно уже успели испариться, но чувствовал себя все-таки чертовски странно!

Клэйтон с минуту рассматривал пепел своей сигары.

— Вот и все, — проговорил он.

— После этого вы легли спать? — спросил Ивэнс.

— Что же мне больше оставалось сделать?

Я переглянулся с Уишем. Нам хотелось посмеяться, но в голосе и манерах Клэйтона было что-то такое, что нас удержало.

— Ну, а как же насчет пассов? — спросил Сандерсон.

— Мне кажется, что я мог бы их повторить.

— О! — произнес Сандерсон, вытаскивая перочинный нож и принимаясь чистить свою глиняную трубку.

— Почему бы вам их сейчас не проделать? — заметил он, защелкивая перочинный нож.

— Я только что намеревался это сделать, — отвечал Клэйтон.

— Из этого ничего не выйдет, — возразил Уиш.

— А если выйдет… — предположил я.

— Знаете, я предпочел бы, чтоб вы этого не делали, — проговорил Уиш, вытягивая ноги.

— Почему? — спросил Ивэнс.

— Я предпочитаю, чтоб он этого не делал, — повторил Уиш.

— Но ведь он и не знает правильных пассов, — отвечал Сандерсон, напихивая трубку табаком.

— И все-таки мне не хочется, чтоб он это делал, — продолжал настаивать Уиш.

Мы стали с ним спорить. Он доказывал, что если Клэйтон будет производить эти пассы, то это будет с его стороны слишком легкомысленным отношением к серьезному вопросу.

— Но ведь не верите же вы? — спросил я.

Уиш взглянул на Клэйтона, уставившегося в огонь и решавшего в уме какие-то вопросы.

— Я верю наполовину, — отвечал он.

— Клэйтон, — сказал я, — вы просто ловкий лжец. Все это было правдоподобно, кроме последнего исчезновения, которое бесспорно доказало, что все это было чистой выдумкой. Признавайтесь же, что это так!

Он встал, не обращая никакого внимания на мои слова, и направился на середину ковра, перед огнем, прямо против меня.

С минуту он задумчиво рассматривал свои ноги, но затем глаза его, с выражением сосредоточенного внимания, уставились в противоположную стену. Он медленно поднял руки на один уровень с глазами и начал…

Надо вам заметить, что Сандерсон принадлежал к секте массонов и был членом ложи четырех королей, посвятившей себя изучению и толкованию тайн массонства настоящих и прошедших времен. Между членами этой ложи Сандерсон далеко не последнее лицо. Он с большим интересом в своих красноватых глазах следил за всеми движениями Клэйтона.

— Это недурно, — заметил он, когда тот кончил. — Вы, право, Клэйтон, замечательно осмысленно все это проделываете, только вы пропустили одну незначительную подробность.

— Я знаю, — отвечал Клэйтон. — И мне кажется, что я знаю, какую.

— Какую же?

— А вот эту, — сказал Клэйтон, как-то странно сгибая и вытягивая руки.

— Верно.

— Это, это именно то, чего он никак не мог сделать. Но откуда вы…

— Я не могу понять всю эту историю и вообще, как вы это придумали, но это именно я понимаю, — отвечал Сандерсон. — Все эти пассы, — добавил он после некоторого размышления, — имеют связь с некоторыми масонскими тайнами… Вы, вероятно, знаете? Иначе как это объяснить?… — Он снова задумался. — Я не думаю, чтоб это могло вам повредить, если я вам покажу надлежащее движение. Если вы действительно что-нибудь знаете, то вы поймете, если же нет, то не о чем и говорить.