Кальман Миксат - Том 1. Рассказы и повести

— Очень милая усадьба, друг мой! — с воодушевлением воскликнул дядюшка Пали после ужина.

— Ничего, жить можно, — скромно ответил Карой, — одна только беда: далеко, захолустье.

— Ах, разве это далеко! — бурно возразил старик. — Раз-два, и уже здесь! А какой восхитительный воздух! Вот что нужно моей Милике.

— Воздух, несомненно, прекрасная вещь, но вот общества здесь никакого. Ни одного дворянина поблизости.

— Чепуха! По крайней мере, некому заниматься сплетнями. Проживете и вдвоем. Ну и еще — как зовут господина управляющего?

— Мартон Антош.

— Вот в зимнее время этот почтенный господин и составит вам компанию.

— Благодарю покорно, — расхохотался Карой. — С тех пор как я знаю его, он только и рассказывает об этой битве при Пишки.

Он встал и, подойдя к старику, посапывавшему в конце стола, тупо устремив взгляд в пустоту, озорно крикнул ему над ухом:

— Эге-гей! Дядя Антош! Где вы оставили вчера битву?

— Мы остановились там, прошу покорно, — с готовностью отвечал старик, — когда Бем завидел в подзорную трубу русских…

— Да ведь этот старик — настоящее сокровище, клад для Милики! — весело перебил его дядюшка Пали.

— Ах, когда уж я дождусь того часа, чтобы передать ей добряка Антоша! Но для этого сначала нужна Милике.

— Ну, за этим дело не станет. Вы, сударь мой, сможете привезти ее сюда хоть на следующей неделе.

Итак, через несколько дней сыграли свадьбу.

Карой увез Милике в Герей, а я укатил в Пешт, и даль поглотила их.

Прошел целый год, и вот однажды решил я нагрянуть в герейский замок к молодым. Сказано — сделано. И в одно прекрасное утро я стоял на веранде замка с портпледом и саквояжем в руках.

— Барин дома? — спросил я у праздно стоявшей во дворе служанки.

— Нельзя войти — их милости еще не одеты.

— В такое-то время? В десять часов?

— А когда же им и понежиться, — отвечала она с озорством, — как не сейчас, в медовый месяц?

Доверие за доверие. Я игриво потрепал служанку по щечке с ямочками.

— Ах ты, душечка моя! Должно быть, много у вас меду, если его на четыреста дней хватает. Ведь уж больше года прошло со дня свадьбы.

Красавица в насмешливой улыбочке показала мне свои мелкие белые зубки.

— Ох, да как же вы это знаете! Ну и ну! Да нешто не четыре дня назад это было?

— Не болтай чепухи.

— Да полно вам! Свадьба была в субботу, а сегодня вторник.

— Ну, ладно, ладно, я-то ведь говорю о господине Бороте.

— Так и я говорю о господине Бороте.

— Ну, довольно. Сходи и посмотри, могу ли я войти. Через минуту она крикнула мне:

— Пожалуйте!

У стола сидели за завтраком совсем незнакомые мне люди: две пожилые дамы, молодая женщина в белом кружевном пеньюаре и какой-то господин с темными бакенбардами.

— Что вам угодно? — спросил он, шагнув мне навстречу.

— Я хотел бы видеть хозяина дома.

— Это я, — спокойно ответил тот.

— …господина Борота, — поправился я.

— Да, это я, к вашим услугам.

— Вы? — смущенно пробормотал я. — Как вы изволили сказать?.. Э-э… простите, сударь, но… как бы вам объяснить? Видите ли, мой друг Борот, который женился на Милике…

— О, то наверняка был другой Борот.

— Нет, нет! Этот самый Борот, Борот из Герея. Карой Борот.

— Ах, Карой! Я что-то слышал о нем, но лично не был знаком. Я — Дёрдь Борот. А с кем имею честь?

— Иштван Бибити.

— Бибити?! В таком случае ты — у себя дома, — живо воскликнул он приветливым тоном. — Я знаю твою семью. Вы ведь из Саболча? Гашпар Бибити — мой давний хороший приятель. Ну, это просто замечательно! Подать сюда стул! Ты, конечно, еще не завтракал. Ах да, позволь представить тебе: госпожа Ринг, моя теща… мадам Монфорт, тетушка моей жены, супруга венского банкира. А это — моя жена, Мария-ностра, наша Мария, ибо пока еще она принадлежит всем нам, всю эту неделю.

А когда мама и тетя уедут, она станет только Мария-меа, моя Мария.

И он так мило захохотал над этой плоской шуткой, что его веселость передалась и мне.

— Вот видишь, — продолжал он болтать. — Ты сам не заметишь, как забудешь, что попал к другому Бороту. Так просто ты от меня не отделаешься.

— А мне думается все-таки, что Карой и Милике хотят надо мной подшутить. Я так и жду, что они вот-вот появятся в одной из дверей.

Он прервал меня поспешно, несколько даже раздраженно:

— Ну что за навязчивая идея! Ни слова больше. Ты что пьешь? Чай? Кофе?

— Но, помилуй, все же это весьма странно: куда они подевались?

— Откуда я знаю! Надо думать, что живы-здоровы, если только не померли…