Геннадий Эсса - Псарня

– Что у вас там случилось? – задрожал голос Арсения.

– Ничего особенного. У меня полный порядок, – заверил Неверов. – С нечестивцами я расправляюсь очень просто, и хотел бы об этом больше не говорить. У каждого есть свои методы на этот счет. Ну, я поехал дальше, – взмахнул он плетью. – Хочется немного расслабиться.

Старик и сын проводили гостя молчаливым взглядом.

– О чем это он говорил? – спросил Арсений отца.

– А бес его знает, – вздохнул старик. – У каждого свои причуды.

– Это не причуды, это что-то невероятное. – Арсений скривился, и отец заметил его тревогу.

– Успокойся, – сказал старик. – Я бы тоже не потерпел, когда у меня стреляют под носом.

– Это я стрелял, – признался Арсений.

Старик побледнел.

– Ты?

– Да, я.

– Зачем? Что тебе там было надо?

– Отец, я тебе никогда и ни о чем не рассказывал, но я люблю одну девчонку, – начал откровенничать Арсений, и у него на глаза навернулись слезы.

– И слава богу!

– Эта девчонка – крепостная.

Измайлов – старший чуть не упал от такого известия.

– Папа, я ее люблю, понимаешь.

– Ты понимаешь, что тем самым позоришь наш род? – набросился на сына старик.

– Теперь уже не позорю. Можешь приказать меня выпороть при всем честном народе, но уже, я так понимаю, поздно.

– Что поздно?

– Сгубил этот изверг ее. Я его ненавижу, я его уничтожу самого.

– Сын, опомнись! Что ты говоришь?!

Арсений почувствовал себя нехорошо и побледнел, вспоминая гнусные речи Неверова.

– Выходит, что моей Марьяны больше нет? Я убью его.

– Стой, стой…. Я что-то ничего не понимаю. – Старик не мог опомниться и засыпал сына вопросами. – Объясни мне, что происходит?

– Уже ничего, – дрожал голос молодого человека. – Все, что могло случиться, уже случилось. Я во всем виноват. Как я себя ненавижу. Прав был все же Андрей.

– А это еще кто? – спросил растерянный старик.

– Есть у меня один здравомыслящий знакомый. Что же я, дурак, его не послушал… Папа, мне надо с ним встретиться, и немедленно.

– Так встреться, что же ты медлишь? – Старик по-прежнему ничего не понимал.

– Встретиться с ним так просто мне нельзя.

– Почему?

– Потому, что он живет в имении Неверова. Он – близкий ему человек.

– Неверову?

– Да.

– В таком случае, тебе надо его опасаться.

– Я никого не боюсь, а он – мой хороший знакомый.

– Тоже крепостной? – спросил отец.

– Да.

– Какой он может быть твоим знакомым, если он подневольный? Он такой же раб, как и все остальные.

– Нет, он особенный, – возразил Арсений.

– Смотри, сын, запутаешься. Если ты пользуешься моей беспомощностью, то делаешь это зря. Я всю жизнь собирал крохи, чтобы у нас в семье был достаток, а ты можешь все это разом разрушить.

– Нет, отец. Я ничего не разрушу, но хочу, чтобы ты понял: среди людей – неважно кто они, крепостные или помещики, тоже есть порядочные и верные люди.

– Я так понимаю, ты собираешься на какое-то дело? – предположил старик.

– О чем ты говоришь? Но я хочу немедленно встретиться с этим человеком. Его зовут Андрей.

– Смотри сын, – предостерег Арсения отец. – Как бы не было греха.

– Грех уже свершился, и совершил его наш сосед, господин Неверов. Я хочу узнать все о том, что творится в последнее время в имении этого господина.

Далеко за полночь Арсений услышал свист, доносившийся с улицы.

Молодой барин долго не мог уснуть и ворочался в постели, вспоминая разговор с Неверовым, а особенно взгляды, которые тот бросал в его сторону. Ему казалось, что Неверов знает о нем все, и это не давало молодому человеку покоя.

Среди ночи он услышал свист и встрепенулся. Свист повторился, и Арсений понял, что это неспроста. Он быстро оделся, выглянул в окно, но никого не увидел.

Почему-то его взгляд упал на висящее на стене ружье, и руки сами потянулись к нему. Барин проверил, заряжено ли оно, снял со стены и подошел к двери, чтобы убедиться, спит ли его отец.

Арсений очень не хотел его расстраивать, хотя понимал, что приезд Неверова был не случайным, и старик все понял, поэтому и предостерег его от дальнейших безрассудств.

Молодой человек тихо приоткрыл дверь, убедился, что в доме все спят, и поспешил во двор.

Он вышел на крыльцо и снова прислушался, вглядываясь сквозь щели забора. Там, снаружи, был всадник. – Арсений отчетливо видел ноги лошади. Он подошел к воротам и затаился, сжимая взведенное оружие.

– Кто? – спросил он.

– Я.

– Кто – «я»?