Сергей Григорьев - Питомка Лейла

После венчания питомцы получили наименование хозяина и хозяйки. Каждой чете дали по работнику и работнице, тоже из питомцев, выросших в подмосковных деревнях у крестьян-воспитателей; эти работники получили наименование товарища и товарки; большей частью товарищ был уже женат на своей товарке — почти все они были старше своих новых хозяев возрастом. У иных уже были свои дети, кроме того, каждому хозяину и хозяйке придали еще по паре малолетков из воспитательного дома — мальчика и девочку. Создалось множество искусственных семейств; каждый молодой хозяин и хозяйка сразу после свадьбы делались как бы юными патриархами.

Образовался огромный свадебный поезд. Перед поездом по смоленской дороге скакал на тройке в бричке исправник, чтобы убедиться, все ли приготовлено на станциях к приему «царских детушек». Затем путешествовал, опережая поезд, генерал Хрущов в дормезе, большой карете, где можно было и ночевать, не прибегая к грязным постоялым дворам и станционным помещениям. Наконец под стражею следовал обоз новых поселенцев. На каждой подводе помещались хозяин с хозяйкой, товарищ с товаркой и двое малолетков. Исключение составляла одна подвода с хозяином Ипатом Дурдаковым — эта подвода шла без хозяйки.

О Лейле не было никаких слухов. Ко дню отъезда ее еще не успели или не хотели разыскать. Из расспросов Ипат убедился, что Лейла пропала при помощи третьего комиссионера, поручика Друцкого. Сам генерал Хрущов был очень озабочен пропажей Лейлы и утешал Ипата:

— Поверь мне, любезный, что твоя прелестная хозяйка будет у нас в руках!

Эта подвода шла без хозяйки.

Слушая генерала и глядя, как он загребает своими сильными с виду руками, растопырив длинные пухлые пальцы, Ипат не знал, надо ли ему радоваться обещанию генерала.

Среди питомцев случай с Лейлой и несчастие Ипата сделались, конечно, тотчас известны. Хозяйки получила лакомый предмет для пересудов. Одни смеялись над неудачливым вдовцом из-под венца, другие жалели Ипата. Многие из хозяев получили неказистых жен — совестливым питомцам казалось нелегко выбирать жену, словно корову на базаре, этим и достался обор: у того хозяйка щербовата, у этого кособока, — под конец сватовства опекуну прискучило разбираться, приходилось пары сводить прямо силой. Иного парня надзиратели гнали к опекунскому столу пинками, а невесту надзирательницы тащили за руки.

Не один хозяин и не одна хозяйка, наверное, мечтали в поезде о побеге, окрыленные удачей Лейлы. Бдительная стража пресекала попытки побегов, а денег, чтобы подкупить сторожей, как то сделал поручик Друцкой, у питомцев не было. Поезд новых поселенцев прибыл в полном составе, не потеряв даже ни одного малолетка…

В Горянове питомцев ввели в еще недостроенные новые дома, построенные по образцу аракчеевских военных поселений. На каждый дом было отведено по четыре десятины [3] Десятина немного меньше гектара. земли в каждом поле, т. е. по двенадцати десятин на хозяйство; каждому хозяину было дано по четыре коровы, по десятку овец и к ним одиннадцатый баран, по десятку кур и к ним одиннадцатый петух; к лошадям была выдана упряжь — рабочая и праздничная, была и телега, и дровни, и летняя таратайка, и зимние легкие санки, была и соха и борона, и по два кнута — один простой, другой с кисточкой, заступы, топоры и пилы, буравчики, в домах вся утварь к приезду хозяек — ведра, горшки, ухваты, лохани, подойники; около рукомойника в каждом доме было привешено зеркальце, а на полочке лежало по куску мыла и частый и редкий гребешок…

Те из новых хозяек, что работали раньше в московских свететках и ткали миткаль для московских фабрикантов, обрадовались, увидев в новых избах кросны и прялки, а многие из новопоселянок и не знали, из чего прядут и из чего сделана ткань их одежд. Товарищи и товарки имели понятие о сельском хозяйстве и знали, как растет хлеб, а хозяева и хозяйки большей частью знали только покупной хлеб из московских булочных, кондитерских и пекарен.

Поля питомцев были заранее засеяны барскими, а теперь опекунскими мужиками, их звали в отличие от новых поселенцев «старожилами». А до сбора нового хлеба на каждый питомский дом выдавали в месяц по два пуда ржаной муки, по десяти фунтов гречневой или ячневой крупы; кроме того, на каждого человека из новопоселенцев полагалось временно, до уборки хлеба, в день по фунту говядины и столько же масла.