Евгения Яхнина - Кри-Кри

Улица огласилась звонким топотом трех коней. Через минуту и эти звуки затихли. Улица снова приняла пустынный вид.

Через некоторое время в черном провале ворот засветилась точка и по стенкам забегали дрожащие лучики двигающегося фонарика.

Кри-Кри, выбежавший из ворот, осветил небольшое пространство впереди себя. Фонарик с сальной свечой, подаренный ему капралом, вторично сослужил ему службу.

Убедившись, что поблизости никого нет, Кри-Кри повернулся и, сделав несколько шагов, скрылся под аркой. Через мгновение, следуя за Кри-Кри, показались Мадлен и Жако, несущие раненого Жозефа.

— Уехали! Интересно, кто это был? — прошептал Кри-Кри, не подозревавший, какой опасности только что избежал его дядя. — Мы уже на улице Сен-Мор, она упирается в Фонтен-о-Руа, а там — мы дома!

— А ты давно не был в своей каморке? — осведомилась Мадлен. — Может быть, тетушка Дидье поместила там кого-нибудь вместо тебя?

— О нет, не бойтесь этого! Прошли всего лишь сутки, с тех пор как она меня послала за цикорием. Старая ведьма, конечно, ворчит, что меня долго нет, но в каморку забраться не решится. Я запугал ее крысами, она их боится до смерти.

Пройдя несколько шагов молча, Кри-Кри вдруг добавил:

— По правде сказать, я и сам струсил, когда одна такая зверюга вцепилась мне в ногу.

— Как же это случилось? — спросил молчавший до сих пор Жако. Ему хотелось вывести своих спутников из того состояния удрученности, в котором они находились.

— Когда я шел по канализационной трубе, — пояснил Кри-Кри, — большущая крыса схватила меня зубами.

— А как же ты выбрался из трубы? — продолжал расспрашивать Жако.

— Труба выходит в колодец, который помещается во дворе, что рядом с Бельвильской мэрией. Если итти отсюда, то с левой стороны, как раз напротив сгоревшего дома… Знаешь, следовало бы заложить камнями этот проход…

— Это ни к чему! — ответил Жако. — Версальцам уже не надо пользоваться тайными ходами.

Мадлен шла молча. Кри-Кри, который шагал с ней рядом, поддерживая носилки, заметил, как она два раза поворачивала к нему голову, собираясь что-то сказать.

Кри-Кри догадался, что ей хотелось расспросить о Люсьене, узнать подробности его предательства, а может быть, и о его последних минутах. Начать разговор первым Кри-Кри не решался, да и не знал, как это сделать. В конце концов, самое главное Мадлен узнала от Этьена, а белый флаг, который выкинул изменник, досказал остальное.

Так шли они молча, и у каждого была своя дума.

Туман стал понемногу рассеиваться. Первые лучи солнца осветили крыши и фасады домов.

— Надо торопиться, Жако, — сказала Мадлен. — Мы должны добраться до «Веселого сверчка» раньше, чем рассеется туман.

— Я постараюсь итти скорее, — сказал Жако сдавленным голосом.

Он зашагал бодрее, но было уже достаточно светло, чтобы заметить неуверенную поступь Жако и неровное покачивание его корпуса.

— Ты устал, Жако? Тебе трудно? — спросил Кри-Кри и, обойдя носилки, взялся за концы поручней.

Руки мальчика коснулись горячих рук Жако. Кри-Кри заметил, что юношу била лихорадка, он весь трясся.

— Отдохни немного, передай мне носилки. Здесь недалеко. Я справлюсь.

— Ничего, ничего, Кри-Кри, я дойду, — пробормотал Жако.

Погруженная в свои мысли, Мадлен обернулась, взглянула на Жако, но ничего не сказала. Она только слегка замедлила шаги.

Скоро показалась знакомая вывеска «Cri-Cri Joyeux». Обогнув угол, все трое пролезли через отверстие, проделанное в деревянном заборе, окружавшем заброшенный сад, превратившийся теперь в пустырь, куда сваливали всякий мусор. Кри-Кри открыл окошко и первый влез в каморку. Потом туда проникла Мадлен и с помощью Жако втащила носилки с дядей Жозефом.

Жозеф все еще не приходил в сознание. Кри-Кри это очень волновало, но Мадлен успокоила его:

— Дай ему только спокойно полежать, и он быстро оправится.

Она с нежностью взглянула на Жозефа: казалось, она прощалась с ним навсегда.

— Прощай, Кри-Кри! — прошептала она, вылезая из окна в сад и прикрывая створку окна. — Скажи Жозефу…

Но слезы не дали ей закончить.

— Идем скорей, — торопил ее Жако. — Если нас найдут здесь, это может погубить Жозефа.

Светало. Туман совсем рассеялся. Нужно было спешить. Жако взял Мадлен под руку, и они направились опять по той дороге, по которой только что несли носилки. Но уже через несколько шагов Мадлен заметила, что Жако отстает. Она остановилась и посмотрела на него в упор.

— Что с тобой, Жако? Ты едва передвигаешь ноги и почему-то хромаешь? — Она осмотрела Жако с головы до ног и только теперь увидела, что его правый сапог весь залит кровью.